Вместо этого Гершон решил просмотреть сделки с недвижимостью промышленного назначения, совершенные в Астраханской области в последнее время, и обнаружил, что база данных находится в открытом доступе, поэтому никаких хитрых уловок не понадобилось. Он предположил, что тому, кто собирается делать что-то с тремястами десятью килограммами платины и у кого наготове имеется служба безопасности для защиты этого дорогостоящего предприятия, скорее всего, потребуется какой-нибудь старый завод. А на старом заводе в первую очередь территорию нужно будет окружить новым забором, камерами видеонаблюдения, сигнализацией, датчиками движения, детекторами, реагирующими на нажатие, и так далее. Потребуются электричество и вода, а также система пожаротушения. Скорее всего, потребуется еще какое-то оборудование, и характер этого оборудования с большой вероятностью откроет, что именно собирается производить «Нордайн».
Ах вы, плохие ребята, вы прилагаете столько сил, чтобы скрыть свою игру! Но папа Гершон рано или поздно выведет вас на чистую воду.
Он принялся за работу.
Яремча
Карпаты
Наши дни
Рана в боку, оставленная прошедшей вскользь пулей, практически не кровоточила. Зато кровоточил локоть, разбитый о зубы убийцы. Свэггер обмыл и перевязал рану, но все же его удивило, как сильно онемела вся левая рука, отчего на следующий день длительная поездка в трясущемся на ухабах автобусе в горы оказалась весьма неприятной.
Свэггер не стал ничего говорить Рейли, не желая напрасно ее беспокоить. Не упомянул он ей и об утверждении Стронского насчет «американцев». Это была какая-то чушь, сбивавшая с толку, добавлявшая новое измерение, которое могло завести куда угодно, в том числе в тупик. Свэггер снова и снова прокручивал в голове заявление Стронского, пытаясь определить, какой интерес мог быть у Соединенных Штатов в этой глухой окраине Украины, в разгар войны, абсолютно неизвестной большинству американцев шедшей семьдесят лет назад.
Они встретились, устроились в гостинице, отдохнули и сейчас стояли на пешеходном мостике через Прут, чуть выше того места, где вода срывалась со скал и с ревом и брызгами обрушивалась вниз, заполняя воздух туманом. Стальной, опирающийся на железобетонные сваи мост явно был построен недавно. Однако прежний мост находился именно здесь, и если верить рисунку на тарелке, Гредель стоял на нем, когда Мила сделала свой безнадежный, обреченный выстрел.
— Пытаюсь определить, откуда она стреляла, — сказал Свэггер, оглядываясь по сторонам и читая окружающую местность.
Он видел перед собой водопад, невысокие каменистые берега реки, а справа вдалеке — склоны гор. На грубом рисунке офицеры, стоящие рядом с Гределем, указывали примерно в эту сторону. Но Свэггер не принял такую версию. По всей видимости, художник не был очевидцем события и воспроизводил его по чужим словам. Мила не могла стрелять оттуда.
— Понимаешь, расстояние слишком большое. Тысяча ярдов. С такого расстояния Мила не попала бы в цель ни из одной винтовки, которая могла бы оказаться у нее в руках. Она должна была находиться значительно ближе.
Свэггер окинул взглядом окружающий пейзаж. Несомненно, немцы зачистили оба берега реки. Скорее всего, они согнали жителей деревни на узкую полоску земли под мостом, где Свэггер нашел гильзу от пулеметного патрона.
Развернувшись на сто восемьдесят градусов, он устремил взгляд поверх фальшивой украинской деревни из сувенирных ларьков туда, где когда-то находилась Яремча, и продолжил изучение складок местности. Опять берег, занятый немцами, а слева над ним — обширный склон высотой ярдов двести, заросший белыми соснами, уходящий от моста еще на полмили, то самое место, где зелень хвои имела более светлый оттенок, как заметила еще в прошлый раз Рейли.
— Мила должна была находиться там, — уверенно произнес Свэггер. — Я не представляю себе, как немцы могли оцепить это место. Мила могла приблизиться практически вплотную и выстрелить из любой винтовки. И оптический прицел ей бы не понадобился. Она ни за что не стала бы стрелять издалека, зная, что обязательно промахнется.
