— Ни хрена себе. Но если это всё не от Бога, то откуда? Может на самом деле он память не терял?
— Да нет… про то, что он ни хрена не помнит, он правду говорил.
— Думаешь, от… — Амхарский мечник многозначительно указал себе под ноги. Кааса поморщился в ответ.
— Да ну… Он же с самим Йесусом-Моа постоянно вместе был. А акабэ-сэат, натуральный святой! Неужели он бы нечистого не распознал? Знаешь, брат, нечего этим голову забивать. Что бы у него в голове не творилось, он наш принц.
— Да уж. Помнишь как он поначалу всего дичился? Умора была, когда он проблевался, увидев как аполуказу готовят. — Кааса заржал вполголоса.
— И не говори! Как увидел червей, то схватился за рот и в кусты! Весь вечер его потом отпаивали!
— Вот-вот. А в походе голыми руками троих укокошил. Причём как! Двоим головы разбил как дыни, а одному глаза вырвал. Я потом ходил смотреть на его подвиги… Жуть, а сам принц хоть бы хны — на слона и в бой.
— Ну не хоть бы хны. Блевал он как новобранец.
— То-то и оно, как новобранец после первого боя. Но не более. А в бою — убивал без сомнений.
— Да, этот от битвы прятаться не будет. Разве что, враги догадаются на него червяков с гусеницами послать! — Заржали уже оба воина.
— Так он для этого огненные горшки и сделал! Чтобы от страшных жуков отбиваться! — Берхан перевёл дыхание. — Нет, серьёзно, думаешь запал принц на восточную девку?
— Думаю да. Он себе места не находил, пока толстый лекарь не сказал, что резать её перестали, и она спит. Да и сейчас, приказов нараздавал и сидит с ней. Он никогда так не делает — всегда сам куда-нибудь влезет.
— Вот задница будет, если Негус узнает…
— Да что будет? Негус сам десять баб с собой возит. Почему сыну нельзя?
— Эх ты, оромская башка. У Негуса — два сына, да и девки ему так, вещи. А принц молодой, и запал по-крупному похоже. А девка у него, мало того что без роду-племени, чёрт знает откуда, так ещё и калечная!
— Вот, твой зайчик написал…
— Чево?
— Ну это, принц так по оромски говорит частенько, your bunny wrote. Вроде ругается.
— А-а, понятно. Представь себе теперь, что Симран залетит.
— Берхан, ну что ты сам, как пацан? Прикажет Негус плод вытравить… или вообще, кончить девку. Принцу, может по ушам даст, самое большое. Дело-то молодое.
— Это, конечно так, брат. Но теперь спроси себя, а принц это так оставит? Помнишь каким волком он на лекаря смотрел?
— Твою мать… А ведь ты прав. Злобу затаит. А на пакости он хитрый.
— Вот только Негус ещё хитрее. Как бы Ягба не нарвался. Действительно, зайчик написал. — Два друга помолчали, смотря на звёздное небо.
— И что делать будем, Берхан? Ты, из нас двоих, хитрый.
— Не прибедняйся. Самое смешное, он похоже не заметил как втюрился. Я его об этом вчера спросил, а он меня в ответ подначивает… своими любимыми содомитскими шуточками. У кого только нахватался? Но не важно. Говорит, мол, Симран моя боевая подруга, вот и волнуюсь за неё. А у самого глаза аж пеленой покрылись.
— Слушай, а может пронесёт? Или индуска не залетит, или может он не втрескался, а просто от траха ошалел?
— Может пронесёт, а может нет. С Симран что-ли поговорить?
— На хрен. Это он с ней на её языке свободно болтает, а она по-амхарски ещё слабо. Может не поймёт ничего. А если Ягба узнает… Убить — не убьёт, но вот в его армии нас больше не будет.
— А ты так дорожишь местом, Кааса?
— А ты разве нет? Вместо того чтобы слушать приказы всяких носорогов, мы сами создаём отряд, да какой! Таких отрядов Эфиопия ещё не видела. Интересно ведь! Ну да хрен с ним, с местом. Просто я задницей чую что пользы от разговоров с Симран не будет.
— Да, задница твоя нас ещё не подводила. Может дельный совет принцу дать?
— Это как?
— Например любить свою девку на содомской манер.
— Ха! Да ты его елду видел? Он же не влезет. А если влезет, то ей зад порвёт.
— А ты что предложишь?
— Ну, знахарки там всякие. Вон, в одном черном племени обычай — перед свадьбой, девка должна залететь. А как она залетит, то старухи ей плод вытравливают, и потом она считается взрослой.
— Слушай, брат, сколько лет тебя знаю, никак не переставлю удивляться тому, среди какой дичи ты вырос.
