Потом был поэт. Ошибка природы. Когда я спросил его, на хрена он мне нужен, то он сказал, что его уста готовы услаждать мой слух…
— Слушай ты, недоразумение ходячее. Ещё одно такое содомитское предложение, и твои уста будут услаждать чресла моего слона. Понял. — Поэт взглянул на внушительное достоинство Хитрого Глаза и побледнел.
— Да, о величайший из принцев.
— Тьфу. Ты говорить нормально умеешь? Без попыток поцеловать собеседника в зад?
— Умею… Но султан-
— В задницу султана. — Перебил я рифмоплёта. — Чем ты вообще занимался при дворе, и какого чёрта ты там не остался?
— Я ус… — Парень запнулся, и нервно посмотрел на слона. — Я сочинял хвалебные поэмы для султана и восхвалял его правление. А потом султану донесли, что я непочтительно выразился о нём… пришлось убегать от стражи. Хвала Аллаху, прекрасная Марьям подарла мне один из своих браслетов, что позволило мне бежать.
— Повторяю вопрос — зачем мне сдался, поэт?
— Я мог бы написать стихи, что разнесут твою славу по миру… Все султаны держат при дворе таких как я. — Это значит он будет трепать языком при дворе, нести про меня гадости за спиной, а я буду его содержать? Охренеть! Вот откуда пошла гнилая интеллигенция!
— Значит так. У тебя два пути. Первый, ты отправляешься к диким неграм. Будешь их услаждать. Второй — ты принимаешь Христианство, и вступаешь в армию. В мою армию. Там из тебя дурь выбьют. Например стихи писать ты будешь только заслужив это право в бою. Зато мужиком станешь. Настоящим, а не полусодомитским недоразумением которое передо мной сейчас стоит. Выбирай.
Поэта чуть удар не хватил. Он долго ловил ртом воздух, соображая как мне ответить, но потом лицо его переменилось и он ответил мне.
— Я пойду в твою армию, принц. Я докажу тебе, что поэты — это тоже настоящие мужчины. — Ну-ну, удачи тебе, рифмоплёт хренов.
Я отправил поэта креститься (незачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня), а сам посмотрел на слона. Вот где великая сила — не только мочит врагов в поле, но даже может заткнуть пасть поэту! Причём если надо, то и хозяйством. Я прыснул, а потом задумался. А что если снарядить Хитрого Глаза и использовать его не только как мобильную батарею? Например вломиться в лагерь врага и порешить командование?
Это была мысль. Шкура у слона толстая. Если ещё одеть на верх деревянную или бронзовую чешую, то он будет неуязвим для стрел, и хорошо защищён даже от копий. Чешую сделать можно. Мануфактура осилит. Надо бы ещё оружие ближнего боя — а то насядут, порубят хобот, засунут копьё в задницу, наконец… Зажигалки в принципе неплохи. Может попробовать сделать огнемёт? Идея… стрелять например смесью масла и спирта… или какую-нибудь жидкость на смоле устроить… думать надо. Как защитить глаза? Идеалом были бы очки из бронестекла. Ага, где я его возьму? Пластиков-то нет. Хотя… помню бронестекло делали из нескольких слоёв ламинированного стекла, то есть триплекса по русски. Ещё бы знать чем ламинировать… И тут меня осенило — Нитроцеллюлоза! Первые ламинаты были из нитроцеллюлозы!
* * *
— Мааааать! Да любись оно всё мерседесом! Чтобы я ещё в эту химию полез! Лучше считать регрессии без компа на миллион обсерваций. Химик долбаный! Чорный Властелин алхимии, калькулятор мне в задницу! — Ёкарный бабай… в общем, моя лаборатория взорвалась к едрёной матери. Я как муд…рец начал нитровать хлопок… И заодно варить нитроглицерин… короче, еле успел выбежать и заорать мужикам на крыше — прыгать. Похоже, все целы. Почти. По ощущениям, у меня кислотный ожог на сраке. Ну, ё…лки ядрёные.
Тем временем останки лаборатории занялись пламенем, а на звук взрыва (или моих воплей?) начал сбегаться народ. А я, оказывается, лежу на секретарше…
— Ты цел?
— Ты цела?
Мы спросили друг друга одновременно и засмеялись. Охнув, я встал — ожог на заднице давал о себе знать. Я подал руку девушке и помог ей подняться.
— Симран, что у меня с задницей?
— Дырка. На одежде. Небольшая. А меня ещё собой никто не закрывал. — Девушка хитро улыбнулась.
— Ну хоть в штаны не наклал… — Я не стал развивать скользкую тему. Секс — это хорошо, но вот только романтики мне на чёрном континенте не хватало. И вообще, я женатый человек… был. Да, поздновато я об этом вспомнил. Уж это обстоятельство на Ягба Циона не распространяется. Как, впрочем, и всё остальное, что осталось в двадцать первом веке. Хоть со временем тоска и притупилась, но всё равно, порой накатывает. Как сейчас. Похоже, мои мысли добрались и до моей физиономии, поскольку улыбка с лица индианки испарилась.
