Прозвучала команда, и над краем оврага приподнялось около десятка голов сразу. Дружный залп заставил Митяя притихнуть.
Еще команда, и несколько солдат, балансируя на неровностях почвы, стали спускаться вниз. Со стороны, куда уполз раненый, снова грохнул выстрел, и ещё один солдат покатился на дно оврага.
Чертыхнувшись, Петрович выхвалил гранату и, сорвав кольцо, запустил её в сторону приближающихся солдат. Не дожидаясь разрыва, вскочил на ноги. Небольшой бугор на дне надежно прикрывал его от осколков. А вот немцам так не повезло…Ни лечь, ни присесть на крутом склоне было невозможно…
– Ф-ф-у… здоров ты, родной… – боец, разжав руки, опустился на траву. – Передохнем чуток, я уж запарился тебя тащить…
– А немцы? Не догонят они нас тут?
– Выстрелы слышишь? Это они ещё Митяя гоняют. Он, хоть и молодой, да из ранних! Просто так не задавят. Да и раненые у них есть, куда с ними бегать-то? Опять же – лес, не любит его фриц. Нет, сюда они не пойдут. Ещё у оврага, да, могли. А так глубоко они не заходят.
– Ну… тогда другое дело… – раненый перевел дух. Достал из пистолета обойму и, вытащив из кармана горсть патронов, стал её снаряжать. – А то у меня и патрон-то всего один оставался.
– Как нога твоя?
– Сквозное, пуля навылет прошла.
– Дай гляну… – Петрович присел на корточки и задрал штанину комбинезона. – Да-а-а… счастлив твой бог, паря… на палец вбок – и нет ноги.
– Повезло… немец издали стрелял. А я как раз вперед шагнул, вот он и не рассчитал. Дальше-то я уже ползком двигался, вот и не видел он меня сквозь кусты.
– Снайпер, что ли?
– Да черт его знает! Только стрелял он издалека, я и выстрел-то не сразу услышал.
– Есть тут у них такие ухари, – кивнул боец. – Многим нашим уже от них перепало. Ну, да и мы тоже… в долгу не остались.
Достав из вещмешка индпакет, он сноровисто перевязал раненому ногу.
– Ну вот… так уже лучше будет. Погоди, до своих дойдём, там тебя доктор попользует.
– У вас есть врач?
– Есть. И даже медсестры с ним присутствуют! Так что не парься, все в лучшем виде будет.
– Далеко еще идти-то?
– Неблизко.
– Так… не дойду я сам…
– И не надо. Тут уже скоро наши подойдут, на выстрелы. Вот и донесем тебя со всем бережением.
– Хорошо…
– Звать тебя как? А то не по-людски как-то выходит?
– Лемешев я. Сержант Виктор Лемешев…
Сегодня утром меня отыскал посыльный от нашего особиста.
Хворостинин возжелал меня лицезреть, причем немедленно. Когда прокурор говорит: 'Садитесь'… делать нечего.
Против ожидания, особист выглядел вполне мирно, раздражения в его лице и словах никакого не было. Чем тогда вызвана такая спешка?
– Присаживайтесь, Котов. Чаю хотите?
Опаньки, вот это сюрприз! Может быть, ещё и водки предложит?
– Не откажусь, товарищ старший лейтенант.
Он извлек из-под стола еще горячий чайник и щедро плеснул мне в жестяную кружку. Пододвинул тарелку с наколотым сахаром. Себе тоже плеснул с полкружки и убрал чайник назад.
– Есть у меня к вам несколько вопросов…
– Так спрашивайте, товарищ старший лейтенант! Что знаю – скажу!
– У нас тут с командиром некоторые разногласия возникли…
– Так это ж с командиром! Я-то здесь с какого боку прислонился?
– С того самого, Котов, с того самого… Капитан считает, что вас на взвод поставить можно. Боец вы опытный, воюете хорошо, товарищи вас уважают. Опять же – склад нашли…
– Ну, его бы на моем месте и любой другой отыскал…
– И при этом не подорвался бы? Не преувеличивайте, не надо. Вы же прекрасно понимаете, что именно я имею в виду?
– Э-э-э… если честно, товарищ старший лейтенант, то не совсем…
– Ладно. К этому мы ещё вернемся. Так вот, Котов, мое мнение от мнения капитана отличается. И очень сильно. Я считаю, что взвод – это несколько не то, к чему вы стремитесь.
– Так я, товарищ старший лейтенант, к одному стремлюсь – к своим выйти!
– Вот как? А тут тогда кто?
– Я имею в виду, чтобы всем нам туда выйти!
– Это, Котов, тоже по-разному произойти может…
– Не понимаю вас, товарищ старший лейтенант.
– Вас хочет видеть наш начальник.
– Товарищ капитан? Так я с утра с ним здоровался…
– Нет. У меня есть свое руководство, и вот оно-то очень бы хотело с вами побеседовать…
