Идиотская фраза, Костоправ. Я ощутил, как нахмурилось лицо под черным морионом. А сколько носится и сражается сам Душелов? Вечность.
— Можешь идти, — бросил он. — С тобой и с Вороном я поговорю потом.
Холодный, ледяной голос. Я поспешил отвалить подальше.
Когда мы добрались до Лордов, там все уже закончилось. Крадущийся действовал быстро и разил сильно. Куда бы мы ни пошли, повсюду натыкались на мятежников, висящих на деревьях или фонарях. Отряд расположился в казармах, ожидая спокойную скучную зиму и предстоящее весной преследование остатков армии мятежников до дремучих северных лесов.
Ах, как сладка была иллюзия, пока не кончилась.
— Тонк! — воскликнул я, бросая на стол пять карт-картинок, доставшихся мне после раздачи. — Ха! Двойной выигрыш, парни. Двойной. Платите.
Одноглазый, ворча и бурча, подтолкнул мне через стол монеты. Ворон усмехнулся. Даже Гоблин выдавил подобие улыбки. Одноглазый с самого утра не выиграл ни единой партии, даже когда мухлевал.
— Спасибо, господа, спасибо. Сдавай, Одноглазый.
— Ну как ты это проделываешь, Костоправ? Как?
— У него рука быстрее глаза, — предположил Ильмо.
— Все дело в честной жизни, Одноглазый. Запомни, в честной жизни.
В дверь протиснулся злой и хмурый Лейтенант:
— Ворон. Костоправ. Вы нужны Капитану. Срочно. — Он обвел взглядом картежников за несколькими столами: — Дегенераты.
Одноглазый фыркнул, затем едва заметно улыбнулся. Лейтенант был еще худшим игроком, чем он сам.
Я взглянул на Ворона. Капитан был его приятелем, но он пожал плечами и бросил карты на стол. Я рассовал выигрыш по карманам и отправился следом за Вороном в комнату Капитана.
Там был Душелов. Мы не видели его с той встречи на опушке леса, и я надеялся, что он слишком занят, чтобы возвращаться к нам. Я посмотрел на Капитана и попытался по выражению его лица угадать наше будущее. Радости на его лице я не заметил.
А если Капитан не радуется, то и я тоже.
— Садитесь, — сказал он. Нас поджидали два стула. Капитан прошелся по комнате, о чем-то думая, и наконец сказал:
— Мы получили приказ — прямо из Чар — перебраться в другое место. Вместе со всей бригадой Крадущегося. — Он махнул в сторону Душелова, переадресуя объяснения ему.
Тот словно и не заметил, погрузившись в свои мысли. Наконец он еле слышно спросил:
— Ты хорошо управляешься с луком. Ворон?
— Средне. Не чемпион.
— Намного лучше, чем средне, — возразил Капитан. — Чертовски хорошо.
— А ты, Костоправ?
— Когда-то стрелял неплохо. Но уже несколько лет не натягивал тетиву.
— Потренируйтесь. — Душелов тоже принялся расхаживать. Комнатка была маленькая, и я все опасался, что они вот-вот столкнутся. Через минуту Душелов продолжил: — Многое произошло. Мы пытались захватить Шепот в ее лагере, но в последний момент упустили. Она почуяла ловушку. Она все еще в тех краях, где-то прячется. Госпожа подтягивает туда войска со всех сторон.
Это объясняло замечание Капитана. Но мне не стало яснее, почему я должен вспомнить искусство лучника.
— Насколько нам известно, — продолжил Душелов, — мятежники не знают о том, что там произошло. Пока. У Шепот не хватило духу рассказать о своей неудаче. Она гордая женщина. Похоже, сперва она хочет нам отомстить.
— Как? — спросил Ворон. — Она не сможет собрать даже взвода.
— Воспоминаниями. Информацией из закопанных бумаг, которые вы отыскали. Вряд ли она знает, что они у нас. Она была вдалеке от своего штаба, когда Хромой невольно сделал нам подарок, а потом она укрылась в лесу. И лишь мы четверо, не считая Госпожи, знаем про документы.
Мы с Вороном кивнули. Теперь мы поняли обеспокоенность Душелова. Шепот знала его истинное имя, и теперь он превратился в ходячую мишень.
— И что же требуется от нас? — с подозрением спросил Ворон. Он опасался, что Душелов решил, будто мы сами расшифровали имена. Он даже предлагал мне убить Взятого раньше, чем он убьет нас. Взятые не бессмертны и уязвимы, но до них дьявольски трудно добраться. У меня никогда не возникало даже желания рискнуть.
— У нас троих будет особая миссия.
Мы с Вороном переглянулись. Что он задумал?
— Капитан, будьте любезны на минуту выйти, — попросил Душелов.
