— Доброе утро, стекляшка.
— Не такое уж доброе, — сварливо отозвалось зеркальце пронзительным голоском.
— Почему ты так считаешь? — поинтересовалась Вита, поднося зеркальце к лицу. — Твоя прежняя хозяйка козни строит? И тебе на ушко шепнула?
— Ты Миленион не замай, — надулось зеркало. — Я с ней не одну сотню лет провело, и она меня не разбила ни разу. А твой сын у меня ручку, блин, отломал!
— Извини, — улыбнулась Вита. — Он не нарочно.
— А кто ее «Моментом» приклеил? Я же говорило, что надо специальный клей варить! Я — антикварная редкость, в натуре, а ты меня «Моментом»!
— Ну, ну, разбушевалось, — снисходительно произнесла Вита, кладя зеркальце обратно на полочку.
Зеркальце ей подарила Миленион. Не в порыве внезапной симпатии, разумеется, а в обмен на спасение от Флифа, чуть не сожравшего душу богини, заигравшейся с пленницей. Это Миленион лишила ее глаза, и Вита до сих пор содрогалась при воспоминании об этом.
Она закрыла шкаф и снова посмотрелась в большое зеркало. Метаморфоза с ее лицом была настоящим чудом. Пустой глазницы как не бывало, оба глаза блестели живым блеском. Вита пару раз подмигнула сама себе, наложила тени и тушь. Сегодня ей предстоит иметь дело лишь со смертными, а им не раскусить колдовской иллюзии. К сожалению, Хешшкор видел сквозь эти нехитрые чары, и наедине с ним она прикрывала глазницу повязкой. Стеклянный глаз, что ли, вставить, в сотый раз подумала она. И в сотый раз ответила себе: так ведь испортится. Если не замутится от агрессивной атмосферы лаборатории, если не выпадет при фехтовании, то уж точно Виталик разобьет прикольную игрушку или потеряет.
— А где наш ребенок? — спросила она, причесывая короткие соломенно-желтые волосы. Стрижка была очень удачной: практичной и в то же время женственной. — Опять шастает по округе, комаров пугает? Или, того хуже, охранников коттеджей за дорогой? Я бы на твоем месте следила за ним получше.
Сама Вита признавалась в своем бессилии в этом вопросе. Ну не в состоянии смертная уследить за богом, даже и малолетним.
Хешшкор потянулся и вздохнул:
— Ну что может случиться с бессмертным?
Она откинула полу голубого халата и продемонстрировала ему ножны с мечом:
— Забыл?
Клинок у Виты был непростой. На нем лежала печать бога Света, а значит, при соблюдении определенных требований с помощью этого оружия можно убить бессмертного. И Вита, как его обладатель, этим требованиям вполне удовлетворяла. При первом знакомстве с Хешшкором она чуть не продырявила его мечом, еще не зная его поражающих свойств.
— Ох, ладно, я понял. — Он поднял руки, будто сдаваясь. — Если хочешь, я отправлю нашего сына в Хешшираман.
— Да, — подумав, кивнула она. — Пожалуй, там сейчас безопаснее.
Она имела в виду не Фаиратин замок, уже находящийся под колпаком у компьютерного охотника, а настоящий Хешшираман — другой мир, творение и обиталище Хешшкора. В свое время она провела там пару восхитительных месяцев, а Виталик имел в Хешширамане практически постоянную прописку.
По пути в издательство Вита продолжала размышлять, правильно ли поступила, дав «добро» на отправку сына в это место, замкнутое, надежное и почти недоступное… почти. Это «почти» ей не нравилось, но приходилось с ним мириться, ибо ничего более подходящего в голову не приходит. Во всяком случае, рядом с родителями ему грозит попасть под перекрестный огонь, а там он, даст бог, отсидится спокойно.
Она опять выругала себя за неуместную фразеологию. Ну что поделаешь с речевыми привычками? Никто ничего не даст, сама за все в ответе.
В издательстве она забрала учебник по биохимии, который подрядилась перевести с немецкого. Учебник не листала, открыла лишь дома. И с ужасом поняла, что не может разобрать ни слова.
Она подергала серьгу-Переводчицу, висящую в ухе, сняла ее, снова вдела. Никакого результата. Это было настолько необычно, что она, не подумав, схватила мобильник — позвонить Фаирате, но опомнилась. Фая в тяжелом состоянии, ей только такой новости не хватало. Она набрала номер Катрины, но телефон не отвечал — «Абонент временно недоступен». Федор ответил со второй попытки:
