— Он не вернется. — Жестоко отрезал Митр.
Надежда в глазах Тара сменилась обреченностью, и он рассеяно погладил Ара, беспокойно крутившегося у его ног.
* * *
Возможно, если бы Тенро думал головой, а не поддался внезапному, накрывшему его сердце порыву, все пошло бы иначе.
Но теперь, когда охотник нырнул в возобновивший свое неспешное движение туман, он понял, что назад дороги нет. В голове загудело, взор заволокла тьма, и стало очень трудно дышать. Но Тенро уже не раз проходил через подобное. Он глубоко вдохнул и, подняв голову, мельком взглянул на слабо мерцающие сквозь туман звезды, ощущая, как наваждение отступает.
Первая попытка подчинения духами — провалилась. Охотник, пусть и был ранен, но не собирался умирать и воля к жизни, подкрепленная стремлением помочь близким людям, непробиваемым щитом закрыли разум Тенро.
Будь следопыт мертв или хотя бы на грани смерти, он бы не вырвался. Но сейчас духи отступили, пусть и ненадолго. У бывшего разведчика было примерно четыре-пять десятков ударов сердца, прежде чем его сознание помутиться вновь и кто знает, сможет ли он выстоять второй раз, а пока — он не сдастся.
В прошлом, когда остатки армии бежали из Застывшего леса, Тенро пережил три попытки, которые предприняли духи, чтобы сковать его волю. Четвертая бы точно добила его, но тогда разведчику помог один из ищущих — вырвавший его из цепких лап тумана. Сейчас его вряд ли кто-то спасет, так что приходилось рассчитывать только на себя.
Туман ухудшал видимость, но Тенро хватало и темных силуэтов домов, чтобы легко находить среди них нужную дорогу. Он прекрасно ориентировался в деревне и мог с закрытыми глазами пройти ее из одного конца в другой.
Только сейчас, когда его сознание подвергалось постоянному, усиливающемуся давлению, а вокруг шныряли размытые тени — задача порядком усложнялась. Скоро твари поймут, что он не стал одним из них и тогда все станет еще хуже.
Два года, проведенные на войне против измененных, безусловно, не прошли для него даром и это давало Тенро пусть небольшое, но преимущество, которым он просто обязан воспользоваться.
»Нападут после второй попытки подчинения», — подумал охотник, заметив приближающиеся к нему тени. Два человеческих и один звериный силуэты поравнялись с ним и теперь двигались по обе стороны, но не приближались.
Даже во время стремительного бега, Тенро не переставал считать свои шаги. Четыре десятка — уже совсем скоро…
Вторая волна подчинения накатила немного быстрее, чем рассчитывал охотник. Боль, пронзившая виски оказалась такой сильной, что мужчина стиснул зубы, а на его глазах выступили слезы. Он едва не остановился и лишь усилием воли заставил ноги продолжать двигаться.
Стоит Тенро замереть, хотя бы на мгновение перестать сопротивляться и все будет кончено — туман поглотит его целиком, проглотит душу, а тело пережует, отравит своим ядом и выплюнет.
Резко тряхнув тяжелой головой, Тенро побежал на пределе своих возможностей, превозмогая навалившееся безразличие и чувствуя, как его грудь и ноги обжигает огонь. Он должен успеть.
«Никогда не сдаваться».
Терзающая охотника боль отступила неожиданно. И сразу же, стоило ей пропасть, размытые силуэты набросились на мужчину, но он был к этому готов.
Выхватив один из мечей, Тенро перескочил через бросившегося под ноги измененного волка, едва не цапнувшего его за лодыжку. Не успев добром приземлиться и погасить скорость, охотник ударил ногой во впалую грудь какой-то женщины, чья одежда была изодрана в клочья, а лицо представляло из себя сплошную кровавую маску, будто кто-то обглодал с него всю кожу.
Сложившаяся пополам измененная повалилась навзничь, но Тенро не остановился, чтобы добить ее. То ли туман еще не полностью подчинил себе тела умерших, то ли фокус ищущего ослабил их, но, как заметил Тенро, твари двигались немного заторможено.
Это значительно увеличивало шансы охотника выжить.
Ухватившись рукой за бревенчатый угол одного из домов, мужчина резко свернул, одновременно разворачиваясь, пригибаясь и выставляя оружие прямо перед собой. Не успел охотник и глазом моргнуть, как преследовавший его измененный налетел грудью на клинок, удивленно воззрившись на погруженное в его плоть тускло сверкающее лезвие.
