Ган посмотрел на первого помощника: его высокий лоб покрылся испариной, капюшон бросал тень на лицо, на котором выделялись зеленые глаза, ощупывающие лайнер, не пропуская ни единого сантиметра.
Они вступили во владения тумана, воздух вокруг стал казаться немного гуще. Миг – и лодку сожрала клубящаяся мгла, всосала в себя людей. В тумане пахло страхом, как будто стало немного холоднее. Казалось, дождь даже не пробивал эту пелену, капли вязли в ней, распадались и становились частью сырой мглы. Карась и Натуралист зажгли фонари, свет немного разогнал туман, который отдернулся и зашипел. Скорее всего, это воображение играло злую шутку с командой, но они как-то теснее прижались друг к другу. В трудной и опасной ситуации всегда хочется ощутить рядом плечо проверенного товарища. Тихон высвободил боевой топор и водил им медленно из стороны в сторону, Митя уже давно крепко держал в руках арбалет. Инга приготовила ножи.
Продвигались вперед очень медленно, буквально по сантиметру, мотор заработал не так ровно, как на протяжении всего путешествия, зачихал. Трофимов обеспокоенно посмотрел на него. На случай поломки были весла, но тогда некоторым членам команды пришлось бы отложить оружие.
Лодка шла вдоль правого борта лайнера, продиралась сквозь серый кисель, висящий в воздухе. Туманное царство было на редкость неприветливо, команда остро ощущала, что каждый из них здесь – чужак.
– Что тут случилось? – пробормотала Инга. Она вмиг сделалась серьезной, исчез налет развязности. – Как будем забираться на корабль?
– Обойдем по периметру, поищем подходящее место, – ответил Сергей Евгеньевич.
Скоро стали попадаться небольшие обломки. Почерневшее дерево плавало давно, уже успело обрасти водорослями и ракушками.
– Смотри, – Натуралист подцепил веслом что-то в воде, закинул в лодку. Вытащенным предметом оказался спасательный жилет, которых должно быть много на пассажирском судне. Стало попадаться и другое барахло: размытая соленой водой картина, разбухшие книги, обрывки канатов, верхняя одежда.
– Срань, – выругался бородач, – гиблое место здесь. Как бы и нам не скопытиться.
– Не бзди, – Тихон повернул вполоборота голову, глянул через плечо, – я тут не собираюсь погибать, меня дома, в Улье, жена и сын ждут.
– Так зачем их оставил?
– Потому что пора покончить с лайнером, разобраться с говном и слухами, которыми он оброс. И личная причина есть. У меня тут дочка пропала, будто испарилась, мы так и не смогли найти ни одного следа, искали долго, а позже сбежали с лайнера. Сын был совсем маленьким, надо было думать о его безопасности. Я поклялся вернуться сюда когда-нибудь. Не то чтобы я надеюсь найти дочку живой, умом я понимаю, что она погибла. Скорее всего, упала за борт в одну из ночей. Но на сердце неспокойно. Поэтому я здесь.
Теперь Гану и остальным стало понятно, зачем с ними отправился Тихон. Личная трагедия привела его сюда, мужчина не смог забыть и не смог простить себе, что не уберег своего ребенка. Многие потеряли семьи, родных, друзей в этом вихре последней войны. Кто сразу, кто в послевоенные годы – из-за мутантов, радиации, болезней. У Тихона еще оставались жена и сын. Стоп! Жена… Сын…
За хижиной тянется метров на двести небольшая поляна, весной усыпанная россыпью нежных полевых цветов. Одно-единственное скрюченное от старости дерево, наполовину высохшее и почти не дающее тени, тянет свои ветки к небу, словно застыло в мольбе. Земля – словно после плуга, выпотрошенная, неровная, изрезанная. Сюда, под дерево, я прихожу часто. И в хижине бываю часто, хоть и не мое это жилье, а заброшенка, давным-давно потерявшая своих хозяев.
Здесь я ощущаю свободу, которой не хватает там, внизу, в городке, среди пыльных, потрескавшихся дорожек, среди кособоких домов, среди приспешников Кардинала, глядящих подозрительно. Среди пьяниц, рыбаков, голосистых дев, зазывающих к себе на пир души и тела, среди опустившихся людей, позабывших, что такое достоинство. Среди смиренных и затравленных. Свобода пахнет соленым ветром, долетающим сюда с моря, она отбрасывает в сторону условности, здесь не надо притворяться – ты сам с собой и своими мыслями, здесь тебя будут слушать.
