– Только потому, что что-либо легче, не означает, что это лучше. Теперь существует ли что-нибудь, что ты можешь рассказать мне, и что сможет помочь нам? Пожалуйста, папа, мне нужно, чтобы ты просто попытался.
– Убирайся! – кричала она, слезы текли по ее лицу. – Понятия не имею, что нашло на тебя, чтобы так поступить, но пока все не закончится, держись от меня подальше.
– Мама, знаю, ты злишься, но если этот мужчина…
– Если? Если? Ты вовлекаешь в это всю семью, не говоря уже о семье Ван Аллен, и заставляешь пройти через все заново, и у тебя имеется наглость говорить «если»?
– Хорошо. Он не делал этого и не заслуживает находиться за решеткой. Человек, убивший Саванну, да, но не он. Как ты не видишь этого? Особенно из-за того каким именно образом его дело было рассмотрено! – закричал в ответ я на нее.
– Уведи его отсюда, – крикнула она отцу. – Уведи его или я скажу что-нибудь, чего мать не должна. Уведи его подальше от меня.
– Не беспокойся, я сам найду выход. Нравится ли тебе или нет, но я доведу данное дело до конца, – выкрикнул ей, но мама не взглянула на меня.
Она прижала руки к лицу, плача, и в этот момент я возненавидел себя за то, что вынуждаю заново пройти ее через все.
На полпути к двери отец позвал меня. – Леви, что ты делаешь?
– Вызволяю мужчину, моего клиента, из тюрьмы.
– Ты так упорно работал всю свою жизнь. Я видел, как ты строишь свою карьеру, и теперь собираешься все испортить? Никто не станет связываться с тобой после такого. Я просто не понимаю.
– Невиновный мужчина находится в тюрьме…, если ты не понимаешь этого, то у меня на самом деле нет времени объяснять это тебе, – сказал я, уже направляясь к своему автомобилю.
Это началось; безостановочные телефонные звонки, сборище прессы снаружи, обезумевшие партнеры, бегающие повсюду. Мне необходимо что-нибудь сказать им. Я пробежался по делу Бена Уолтона по крайней мере уже четыре раза, и я никогда не видел такой глупости за всю свою жизнь. Улики не находились в специальных пакетах, место преступления не было оцеплено, и одна из свидетельниц пропала без вести после ее заявления и не свидетельствовала… это был просто один сплошной бардак.
– Ты готов произнести свою речь? – спросил Тристан, войдя в конференц-зал.
– Почему я должен произносить речь? Они – адвокаты, и мы намерены практиковать судебную процедуру, все предельно просто, – сказал я, хотя минуту назад готовился произносить речь.
– Так, у тебя нет идей?
– Никаких.
– Тебе нужна минутка?
– Нет, заводи их.
Это будет долгая ночь.
Мне не пришлось долго ждать, будто они все ждали, пока я позову их. Мои партнеры сели за темный дубовый стол, в то время как студенты собрались позади них.
– Бен Уолтон наш новый клиент, – сказал я, посмотрев на них.
Я поместил фотографию Бена Уолтона и написал его имя на большом окне, которое открывало вид на весь Бостон. А затем начал свою «речь».
– Я был первокурсником в колледже, когда он был осужден. Что означает, что большинство из вас были вовсе детьми, но уверен, что если вы жили в городе, то знаете о шумихе, которую вызвала смерть Саванны Ван Аллен. Как гласит история, Бен Уолтон похитил, изнасиловал и нанес в общей сложности четырнадцать ножевых ранений миссис Ван Аллен. Позже она была найдена в номере мотеля в штате Коннектикут. Свидетели заметили Бена Уолтона накануне около ее дома, и его ДНК найдена на месте преступления. Дело было закручено так, чтобы выставить Бена Уолтона страстно увлеченным сталкером, преследовавшим миссис Ван Аллен.
– Имеет смысл, – сказал Рэймонд, ослабив узел своего галстука, – но почему он был там? Почему его ДНК обнаружили в номере мотеля?
– Поскольку у них был роман, – прозвучал голос по ту сторону кабинета.
Я узнал бы этот голос где угодно.
Когда она вошла в комнату, появилось такое ощущение, словно она стала на фут выше. Она сняла куртку и перчатки, бросив их на стул. А затем схватила папку со стола и направилась ко мне.
– Существуют ли какое-либо доказательство этого? – спросила Вивиан, подняв руку позади всех.
– Да. Я, – сказала Тея. Затем посмотрела на меня. – Это ваше дело, но могу я кратко проинструктировать их?