Все работали, кроме него и Ричарда, и это надо было исправить.
Они выбрали все, что им было нужно для установки радиоретранслятора, и, нагрузившись до отказа, отправились назад. Теперь башня ощетинилась веером кабелей и проводов, выходивших, казалось, прямо из стен на уровне трех-четырех метров. Это начали свою работу электрики, их красные комбинезоны было заметно издалека.
– Все-таки странно видеть, как люди выпрыгивают из стен, как призраки, – проворчал Ричард.
– Это ты с непривычки, – ответил Адам, поудобнее перехватывая ручку тяжелого ящика, – через пару недель примелькается.
В башне уже было людно, как на вокзале. Группа ученых плотной толпой обступила Мазаева, его не было видно, но было слышно:
– По самым приблизительным подсчетам нам должно хватить трех часов для установки генераторов для внешнего заграждения. Еще раз настоятельно прошу оградить активную зону источника экраном из металлической сетки, просто во избежание несчастных случаев.
– Есть какие-нибудь следы опасных излучений, профессор? – спросил кто-то.
– Нет. Абсолютно никаких.
В толпе все оживленно загудели. Кто-то с сожалением проворчал:
– Нам бы эту энергию на Земле, мы бы и думать забыли про Чернобыль.
– На каком расстоянии устанавливать ограждения, Борис Сергеевич?
– Метров пять как минимум.
Из толпы выскочил Верховин, вытирая пот со лба уже не слишком чистым платком. Заметив Адама и Ричарда, он подбежал к ним:
– Адам, мы уже вывели наружные кабели через окна второго и третьего уровней. Сейчас подводим кабели к подстанциям по периметру. Только вот, кабели тянутся прямо по земле, – он, как бы оправдываясь, посмотрел на Адама, – никаких столбов и несущих опор у нас нет. Наверное, и не будет, пока лесорубы не приступят к работе.
– Вот именно, Николай, пока мы полностью не обеспечим защиту лагеря, я не разрешу ни одному человеку войти в лес, – твердо ответил Адам. – Вы же все понимаете. Пару дней все пока побудет так, как есть, а потом будем устраиваться капитально.
– Понял, – ответил Верховин.
Адам и Ричард подошли к платформе и остановились, внимательно глядя друг на друга.
Платформа была плитой шириной в три и длиной в пять метров, была ограждена поручнями из белого материала, напоминавшего пластмассу. Они загрузили платформу принесенными ящиками, сумками и тележкой и остановились, не зная, что делать дальше.
Сзади раздался звонкий смех. Адам обернулся и заметил Джека Криди-младшего.
– Собираетесь наверх? – спросил он, улыбаясь во весь рот.
– Вот ведь молодежь пошла, – улыбаясь в ответ, сказал Ричард, посмотрев на Адама, – смотрит на то, как старики мучаются и смеется.
– Да какие же вы старики, мистер Фолз, мистер Вейно! – Джек забрался на платформу и встал рядом с Ричардом. – Вот, на полу белый знак, посмотрите.
Ричард посмотрел и увидел изображение белого равнобедренного треугольника, вписанного в окружность. Знак неярко светился теплым желтым светом, похожим на растопленное масло.
– Наступите на него, – сказал Джек.
Ричард наступил и в воздухе перед ним появилось объемное схематическое изображение башни.
– Красным мигающим пятном на схеме показано текущее положение платформы, – менторским голосом объяснял Джек, – вот, видите, – он ткнул пальцем в схему, – теперь пальцем переместить красное пятно на нужный уровень и все дела.
Ричард протянул палец к изображению и Джек успел схватить его за руку:
– Погодите, мистер Вейно, мне с вами не по пути.
– Да, действительно, Джек, – Ричард сделал вид, что смущен, – ты ведь не хочешь подняться с нами на самый верх.
– Ух, ты, наверх – восхищенно сверкнул глазами Джек, – было бы неплохо, но мне надо заняться «Шмелями» и попросить мистера Верховина, чтобы он протянул кабели наверх.
– Вот это правильно, Джек, сделай это и поднимайся.
– Ладно, – Криди-младший спрыгнул с платформы и побежал к толпе, по-прежнему обступавшей колонну из белого света.
Ричард успешно справился со схемой и платформа начала подъем.
– Мне кажется, что это изображение – какая-то голограмма и проецируется она как раз из этого знака, – задумчиво сказал Адам, глядя вниз.
– А мне ничего не кажется, просто и удобно, и не надо клавиши жать.
