— Вот так у нас в цирке решаются многие проблемы.
Молния сверкнула ещё раз, и через минуту Кроббин вышел из своего кабинета, держа в руках сразу трёх чёрных длинноухих зверьков. Он подошёл к террариуму с удавом и приподнял крышку. Питон проснулся и тихо зашипел.
— Сегодня у тебя пиршество, — сказал маг. Можешь полакомиться, детка.
Кролики оказались в клетке наедине с ужасным питоном. На прощанье Кроббин сказал им:
— Здесь мы хороним все свои проблемы. Прощайте. Жаль, что номер не получился.
Директор цирка вернулся в кабинет и вызвал гномов-ремонтников, чтобы они починили вышибленную Доном дверь. Затем он взял телефонную трубку и нажал кнопку вызова.
— Корабельный Мозг слушает.
— Несчастный доверчивый придурок! — начал свою речь Кроббин. — Если ты ещё раз заговоришь с кем-нибудь, кроме меня, твоего хозяина, окажешься на свалке! Проклятые черепашки узнали о моих планах. Хорошо, что у них не хватило ума действовать осторожнее и я вовремя ликвидировал их. Но тебя я предупреждаю в последний раз. Сейчас ты будешь повторять таблицу умножения, ВОСЕМЬСОТ РАЗ подряд прочтёшь столбик на «ноль»!
Вскоре гномы починили дверь, а Кроббин наслаждался унылым голосом, доносящимся из трубки, которая лежала на столе:
— Ноль на ноль — будет ноль, ноль на один — ещё ноль, ноль на стол — получится гол...
***
Когда черепашки превратились в жалких кроликов, они были настолько потрясены, что не могли и лапой пошевелить. Пока Кроббин нёс их в клетку удава, они висели в его руках, как тряпки.
Оказавшись на жарком песке, они начали потихоньку приходить в себя. Если бы в этот момент удав бросился на них, чтобы съесть, братья не стали бы оказывать ему ни малейшего сопротивления. К счастью, удав только очнулся от долгой спячки и не мог сообразить, что к чему. Сказать откровенно он вообще не отличался большим умом.
Первым вскочил, конечно, Дон. Он прискакал к братцам и уставился на них, пытаясь определить, где Раф, а где Лео, но так и не определил. Длинные передние резцы и непослушный язык очень мешали говорить. После нескольких неудачных попыток ему всё-таки удалось кое-как прошепелявить:
— Шелепашки, вштавайте!
— Зашем? — в голосе Лео была безнадёжность.
— А я вот вштаю! — сердито прошепелявил Раф.
— Раш нас заколдовали, шначит, мошно и рашколдовать. Удав зашипел и приподнял голову, вспоминая, зачем нужны кролики в клетке.
— Што прошнулся? — прикрикнул на него Раф. — Шнакомую букву ушлышал?
Удава, наконец, озарило, и он пополз в сторону братьев. Раф и Дон стали бочком отодвигаться от него.
— Лео, он ползёт! — предупредили они брата.
Лео неохотно открыл один глаз и посмотрел на удава. Тот полз именно к нему. Голова удава остановилась на некотором расстоянии от кролика, а тело сжалось в тугую пружину.
— Осторошно, Лео! — и Дон со всего размаху прыгнул удаву на живот.
От неожиданности удав сделал бросок на Лео недостаточно точно, но в любом случае у него ничего бы не получилось, потому что в последнюю секунду Лео передумал умирать и прыгнул в другой конец террариума прямо из положения лежа.
— Шелепашки! — воскликнул Дон. — То есть, братши-кролики, за дело!
Дело оказалось непростым. После восемнадцатого неудачного броска удав проснулся и вконец рассердился.
— Што, — дразнил его Раф, — привык, што еда шама лезет в рот? Побегай, друшок!
Удав принялся довольно резво носиться за своим ужином.
Конечно, братья не совсем потеряли сноровку, а главное не потеряли храбрости, но силы всё равно были неравными.
Если удав прицеливался и пытался метнуться на одного кролика, то другой в самый ответственный момент вдруг прыгал и изо всей силы ударял задними лапами в голову глупой рептилии. Естественно, удав зарывался носом в песок. Плохо было другое: никакого видимого вреда удаву кролики не наносили. Восьмиметровое чудовище было слишком сильным.
— Братши, я кое-што придумал! Не мешайте мне, — вдруг заявил Лео. Раф и Дон залегли в песок, а Лео начал дразнить удава. Он ударял его по носу лапами, швырял целые пригоршни песка в пасть и прыгал ему на голову. В общем, Лео умел довести любого до белого каления. Вскоре удав вне себя от ярости стал метаться по всему пространству клетки за наглым кроликом. А Лео совершал неожиданные прыжки, проскакивал под кольцами, всячески сбивая удава с толку. В один прекрасный момент он заорал:
