Однако гордость – правда, своеобразная – была и у Хайдарова. Обычно люди его склада сильно зациклены на деньгах. Сумма может быть и небольшой, но свои интересы они блюдут свято, часто пренебрегая здравым смыслом.
– Хорошо. Ты остаешься. Работаем как раньше. Но деньги, которые у меня взял, – верни, – необдуманно поставил условие Тофик.
Ларин вытащил из кармана одну пачку пятисотенных купюр и бросил на письменный стол.
– Забирай мои пятьдесят тысяч, если я их не заработал, – сказав это, Андрей хлопнул дверью и вышел на улицу.
Он глянул на уже рассыпавшихся по металлическим конструкциям своих рабочих, на Фиделя Ивановича, в руках которого, переливаясь на ветру, играл бумажный план стройки. Махнул им рукой и зашагал к воротам.
«Павел Игнатьевич сказал бы мне сейчас, что я не прав. Возможно. Но я эту публику знаю отлично», – подумал Ларин.
Он шагал по разъезженной, разбитой колесами тяжелой строительной техники дороге, и подавлял в себе желание обернуться. Хотя точно знал, что несколько десятков глаз смотрят сейчас ему в спину. Однако умение «держать марку» являлось одной из сильных сторон Андрея. Ведь очень важно, чтобы это не ты сделал предложение, которое будет принято, а чтобы сделали его тебе, а ты бы еще поломался – принять ли его.
Кольцевая была все ближе и ближе. Уже явственно различался тяжелый гул машин, проносящихся по ней.
«Неужели я ошибся? Дугин мне этого не простит», – засомневался Ларин.
Андрей уже шагал по обочине Кольцевой. Проносящиеся машины обдавали его потоками ветра. Впереди виднелась автобусная остановка. Сзади посигналили. Ларин так и не обернулся – продолжал широко шагать. Сигнал повторился, на этот раз уже настойчивее. Рядом с ним поравнялся знакомый пучеглазый «мерс».
– Слушай, ну кто так делает, а? Я же только проверить хотел, – кричал, опустив стекло, директор «Гермеса». – Садись ко мне. Поговорить надо.
– Мы уже обо всем поговорили. Хватит.
Хайдаров тряс пачкой денег.
– Деньги возьми. Ты же их заработал и еще заработаешь, если ко мне вернешься.
Ларин почувствовал, что «клиент созрел». Если такой человек готов расстаться с деньгами, значит, другого выхода у него нет. Ведь в этом мире практически никто не платит за уже сделанную работу, если у него есть возможность не заплатить. Платят только за то, что будет сделано в перспективе.
Водители машин, вынужденные тащиться в хвосте у «Мерседеса», уже нетерпеливо сигналили. Андрей не стал искушать судьбу. Рванул дверцу, сел рядом с Тофиком. Машина набрала скорость.
– Ну вот и порядок, – произнес директор «Гермеса», протягивая пачку пятисоток. – Извини, – не слишком охотно добавил он.
– И ты извини за резкость, – примирительно произнес Ларин, опуская деньги в карман.
– Понимаешь, нервы ни к черту, – разоткровенничался Хайдаров. – Я же тебя почти и не знал до этого. Так, сестра твоя троюродная порекомендовала. Если б не она, я бы и не согласился. А теперь вижу – польза от тебя есть. И немаленькая. Всякий талант денег стоит. У меня тут дело одно крупное намечается, развернусь скоро сильно. Люди, вроде тебя, мне нужны.
– Я не отказываюсь, только едем мы не в ту сторону. Стройка-то позади осталась. Мои мужики там.
– Забудь ты и об этих мужиках, и об этой стройке. Там без тебя разберутся. Нового бригадира им пришлю. Не с твоими талантами этой работой заниматься. Втрое больше получать будешь. Согласен?
– Тогда я даже не спрашиваю, какая работа меня ждет, – усмехнулся Ларин.
– Вот видишь, умные люди всегда договорятся. Может, поспорят немного, но в итоге придут к общему мнению. А вообще, Андрей, я тебя поздравляю – ты на новый уровень выходишь.
– Ну прямо как в компьютерной игре, – рассмеялся Ларин. – Только жилье мне нужно. В Москве у меня никого нет. И еще два дня выходных, как компенсацию за отсидку.
– И это не проблема. Все устрою. По рукам?
– По рукам, – ответил Андрей и ударил ладонью о ладонь Хайдарова, как это делают продавцы с покупателем на восточном базаре.
Тофику явно хотелось поговорить еще о чем-то важном для него. Но он тянул с разговором. Пока директор «Гермеса» явно желал вернуть к себе доверие Андрея. Несложный психологический прием: сперва сделать человеку приятное, исполнить его желания, а уж потом перейти к делу.
