— Нет!.. — Бриджит в отчаянии топнула ногой. — Вы ведете себя как…
— Ну хватит, — вмешался Пол, — ты отлично развлекся, Банни. Но теперь мне надо отдохнуть…
Банни улыбнулся.
— Даже не сомневаюсь. Уверен, она не дает тебе скучать. Был рад повидаться, Поли. Думаю, скоро увидимся.
Он подхватил свою клюшку и отступил на шаг, оглядев Пола с ног до головы.
— Отличная, кстати, футболка.
Банни сунул коричневый бумажный пакет с остатками круассанов в сгиб локтя перевязанной руки Пола и отдал честь. Затем подмигнул Бриджит и зашагал по тротуару, небрежно покачивая хёрлом[13]. Проходя мимо патрульной машины убитого горем офицера Данахера, он дважды постучал по капоту и помахал ему рукой.
— Да как он смеет? — заговорила Бриджит. — Он не может…
— Он может делать все, что захочет, — перебил Пол, не сдерживая гнева.
— Это полицейский беспредел!
— Это Банни Макгэрри! — огрызнулся он. — Черт возьми, ты ничего в этом не смыслишь, но никак не можешь замолчать, да?
Бриджит возмущенно отступила на шаг.
— Что ты хочешь этим сказать?
Бросив коричневый пакет на землю, Пол стал копаться здоровой рукой в карманах пальто, нащупывая ключ.
— Неважно. Спасибо, что подвезла.
— Ну-ка, погоди…
Но он не стал «годить». Одним плавным движением Пол вошел внутрь дома и захлопнул за собой дверь. Даже не взглянув на портрет, висевший над каминной полкой, он почувствовал на себе осуждающий взгляд двоюродной бабушки Фиделмы.
А затем он услышал, как хлопнула калитка.
— А почему здесь нет зеркала? — поинтересовалась Бриджит.
Детективу-инспектору Джимми Стюарту исполнилось 59 лет 11 месяцев 3 недели и 2 дня. В те далекие времена, когда он только начинал службу в полиции, носить имя, совпадающее с именем кинозвезды Золотого века Голливуда[14], считалось забавным. По этому поводу старики постоянно отпускали шутки — не очень смешные, но позволяющие убивать время и хоть чем-то развлекаться на дежурстве. А еще они показывали пародии — разумеется, плохие, но обычно хватало имени и чудного голоса, чтобы все догадывались, о ком идет речь. Впрочем, он ни на кого не держал обиду. Все эти старики теперь «висели» на большой деревянной доске в конце коридора — той самой, на которой через пять дней появится и его имя, нравится ему это или нет. Что ж, единственный способ избежать этой участи — умереть от бандитской пули к следующему понедельнику. И тогда он украсит собой доску мраморную, висевшую на почетном месте в вестибюле.
— Вам требуется зеркало, сестра Конрой? — спросил детектив Уилсон. — Хм… по мне, вы выглядите превосходно.
Стюарт покачал головой, не поднимая глаз. Уилсон был идиотом наихудшего сорта: с высшим образованием. Необходимость нянчиться с ним стала одним из унижений, которым его подвергли за последние полгода после того, как его функционал «был свернут». Почти каждый гард выслуживает свой тридцадник, оформляет пенсию и бежит отсюда со всех ног. Но только не Стюарт: он упрямо цеплялся до последнего. Начальство уже не знало, что с ним делать. Но хуже всего было то, что он служил бы и дальше, если бы ему позволили. Служба стала для него всем. Он с ней совершенно сроднился. Любой, кто не уходил в отставку по достижении выслуги лет, обычно занимал место среди руководящего состава. Карьера же Стюарта, и без того не особо стремительная, намертво застыла на должности детектива-инспектора. Никто, конечно, ему этого не говорил, но неистребимый протяжный выговор уроженца Фингласа[15] сыграл с ним дурную шутку. Старшие офицеры не должны разговаривать с таким же дублинским акцентом, как те ребятки, которых они «закрывают». Впрочем, Стюарту было все равно. Он прекрасно понимал, откуда он, как и любой, имеющий уши. Просто он был ищейкой до мозга костей. Если бы он продвинулся вверх по пищевой цепочке, то пришлось бы целыми днями просиживать штаны на совещаниях и пытаться мыслить «нестереотипно». К черту все это! Он любил свою работу, даже если она не отвечала ему взаимностью. И вот теперь его время подходило к концу. С некоторых пор единственный шанс поучаствовать в приличном расследовании убийства мог представиться только в том случае, если он сорвется и забьет Уилсона до смерти бутылкой шампанского — той самой, что ему подарили по случаю грядущего выхода на пенсию. Кстати, это говорило о довольно слабых детективных способностях коллег. Джимми Стюарт выпивал лишь раз в жизни. И ему это занятие не понравилось.
