– Но ты будешь лишь моим ассистентом, не более. И уж определенно не станешь моим другом. Друзья – для слабаков, для тех, кто нуждается в утешении и поддержке.
«Ну да, думаю, такому матерому злодею друзья не нужны, – подумал Питер. – Боже правый, чем больше мозг, тем невыносимей эго».
– Полагаю, враги более ценны для человека, – продолжил Отто. – Между врагами, как правило, все обстоит куда честнее.
Он отвернулся от Питера: явный признак того, что их беседа закончилась.
– Приходи завтра, и мы начнем.
* * *
На следующий день Питер заявился на склад ни свет ни заря, полный решимости замечать все детали вокруг и оценивать их непредвзято.
Отто Октавиус поприветствовал его так же холодно и формально.
– Мы начнем с...
– Эй, Док, – перебил его Питер, – м-м-м, прошу прошения, Доктор. Я же не буду заниматься ничем незаконным?
Октавиус помрачнел.
– Ты решил спросить это сейчас?
– Ну да, излишняя осторожность никогда не повредит.
– Я проигнорирую идиотскую и, по правде говоря, оскорбительную природу этого вопроса. Вот твое рабочее место.
Питера проводили в один из углов огромного склада, где он увидел чистую с виду комнату. После того как он переоделся в безупречно белый комбинезон, его провели за белую непрозрачную занавеску, которая подтвердила его догадку. Доктор собрал безукоризненно чистую и обеззараженную лабораторию, дополненную рабочей станцией, инструментами и хорошим освещением. Такое место идеально подходило для любого проекта, требовавшего чистой, свободной от пыли окружающей среды.
Доктор указал на место посреди рабочей станции. Питер подошел поближе и взглянул.
– К этому устройству, – произнес Октавиус, – нужно добавить новую деталь. Это потребует точной подгонки. Меня устроит только идеальная совместимость. Ты понимаешь?
Питер кивнул, изучая задачу. Он взглянул на своего босса:
– А почему вы сами этого не сделаете?
На лице Доктора появилось странное выражение.
– Мои глаза... они уже не те, что раньше.
Почувствовав раздражение собеседника, Питер вернулся к конструкции.
– Я что-то не вижу новой детали...
Октавиус подошел к стене комнаты и открыл один из ящиков в небольшом шкафу. Выдвинул его целиком, подтащил к рабочей станции и поставил рядом. Питер заметил, что ящик заполнен пеноматериалом, в котором покоилась крохотная металлическая панель. Приглядевшись, парень увидел, что ее миниатюрная поверхность покрыта микросхемами.
– Я провел над ней долгие часы, – с серьезным выражением лица произнес Доктор, уставившись на деталь, – теперь она готова, и ее можно присоединить к устройству.
Он взял маленький фонарик и включил его, чтобы подсветить сначала область установки, затем что- то, напоминающее маленький вилочный камертон, а в конце – новую деталь.
– Прошу тебя, учти крайне деликатные разъемы здесь и здесь.
Питер задал еще несколько вопросов о технических требованиях проекта. Когда Октавиус закончил с объяснениями и вышел из комнаты, Паркер надел маску и склонился над деталями.
Он даже не сомневался, что собирает новую антенну для металлического пояса с щупальцами.
Первый час он провел, в основном изучая все детали головоломки, пока наконец не счел, что уже достаточно ознакомился с конструкцией.
Задумка была гениальной, демонстрировала крайне высокий уровень мастерства и точный расчет.
Четыре следующих часа он потратил на то, чтобы присоединить новую деталь к устройству. Каждое движение, любая попытка соединить детали были крайне волнительны из-за мельчайшего размера обоих компонентов, но Питер хотел все сделать правильно. Погрузившись в работу, он почти сразу позабыл о своем намерении порыскать в округе и разнюхать, что тут вообще творится, в этом славном Осьминогленде.
«Если справлюсь с этим, Док проникнется ко мне симпатией», – убеждал он себя, но правда заключалась в том, что Питер счел эту работу персональным вызовом. Это была самая мельчайшая микросварка, с которой он когда-либо имел дело, включая все детали снаряжения Человека-паука.
«Я словно оказался в «Сумеречной зоне»... Работаю над оборудованием суперзлодея. Ничего страннее и придумать нельзя... Разве что мне придется бороться с плодом рук своих в обличье Паука. Вот это будет необычайно странно».
