Подумать в самом деле было над чем. С тех пор как Алексей стал к карусельному фрезеру, его не оставляла мысль заменить ручное включение прижимов автоматическим. Ручное утомляет даже на малых скоростях. Попробуй успеть, особенно на коротких деталях, и освободить, и уложить новую и включить прижим! Алексей подсчитал: станок даст в полтора, даже в два раза больше. Да, за это стоило бороться!..
Возвращаясь со смены, он наспех ужинал, а то и вовсе ничего не ел, и принимался рисовать на чем попало, порою на полях газеты, детали переключателя. Иной раз просиживал до утра с гудящей, ничего не соображающей головой, в которой вое перепутывалось. Тревожный сон его прерывался фабричным гудком. Алексей шел на фабрику, включал станок, но работал почти механически. А перед глазами неотвязно стояла запутанная, неясная и до нестерпимой боли желанная идея.
Наконец, удачно решив конструкцию распределительного золотника, Алексей сделал деревянную модель и принес ее главному инженеру. Гречаник назвал идею интересной, сказал, что всё нужно проверить расчетом, по-настоящему конструктивно разработать, но сам практически помочь не смог. Не было времени.
Помог главный механик фабрики Александр Иванович Горн. Он разрешил Алексею в неурочное время пользоваться станками ремонтно-механического цеха, подсказал несколько конструктивных изменений. Алексей принялся за работу. Сутками не выходил из «механички», являлся домой за полночь и снова уходил с рассветом.
Дежурный слесарь Вася Трефелов, черноволосый паренек с цыганскими глазами, которого товарищи прозвали «стихоплетом» за его страсть к рифмованной речи, помогал Алексею изо всех сил: идея друга увлекла его.
Наконец, автомат был готов. Гречаник разрешил испытание.
Смонтировали автомат на фрезере Алексея как раз в тот вечер, когда Токарев ездил в Ольховку. Несчастья начались сразу же: автомат сбрасывал давление, бруски вылетали из-под прижимов.
«Неужели придется переделывать? — с горечью думал Алексей. — Да это бы черт с ним! Хуже другое — никак не поймешь, в чем дело!»
А посоветоваться было не с кем. Гречаник был вечно занят, Горн уехал.
Но если бы только этим кончались неприятности Алексея! В столе у главного инженера хранилось предложение Алексея создать небольшую полуавтоматическую линию для обработки деталей стула. Вставить в эту линию карусельный станок было невозможно без автоматического переключателя прижимов. А теперь? Теперь всё рушилось…
Стиснув в руке гаечный ключ, Алексей начал снимать со станка свою «хитрую машинку», как он мысленно окрестил ее.
— Алеш, ты что это? — спросил Вася Трефелов, под ходя к станку.
— Что! Видишь, снимаю свою гармонь к чертовой бабушке, — угрюмо произнес Алексей. — Мозги мне окаянная закрутила!
— Чего с ней?
— Давление сбрасывает. Детали фрезой как из миномета швыряет. В Костылева едва не угодил…
— Тогда верно, дрянь машинка, — вздохнул Вася, — добрая бы обязательно по самому абажуру ему треснула. Может, в сальниках сосет, а? Ты не проверял?
— Там всё плотно. Другое здесь… Эх! Вадька, Васька, плохо, брат, дураком быть! Руки вот, кажется, всё могут, а башка, как лапоть!
— Ничего себе лапоть! — глубокомысленно произнес Вася, — я бы за такой лапоток свою башку без раздумья отдал, да еще с придачей.
Вася облокотился на стол фрезера, помолчал, потом спросил:
— А ты, Алеш, видал, дивчина днем по цеху с Костылевым ходила? — Он вытер руки о комбинезон и загадочно прищурил правый глаз.
— Ну видал, а что? — ответил Алексей, собирая отвернутые гайки. — Ты чего, познакомиться хочешь?
— Познакомиться! Смеешься? Это ж корреспондент из Москвы!..
— Дурак ты, Васяга, вот что, — спокойно ответил Алексей, снимая головку автомата.
— Как это? — не понял Вася.
— Очень просто, самый обыкновенный дурак!
— Постой, мне ведь Федор сказал.
— Ну, значит, два вас дурака. Задержи втулку, укатится…
Вася задержал втулку и, передавая ее Алексею, спросил:
— Кто ж она, по-твоему?
— Инженер; работать у нас будет.
Трефелов протяжно и звонко свистнул:
— Вот это зря, — разочарованно проговорил он, — вовсе это не девчоночье дело — инженерия. Тоже вроде Валентины Светловой, наверно, сперва попыжится, потом поревет, а там, глядишь, в контору или в библиотеку заберется… Да-а… А я-то думал, верно — корреспондент.
