Но в перипетиях того непростого времени имя Петерса не было забыто, его помнили, даже если имя его не называлось, помнили упрямо, верили: придет время, и сила справедливости встанет на защиту человека, носившего партийный билет за номером 0000107.
…Игорь, сын Петерса, повзрослев, отдался архитектуре. Дочь Петерса, Мэй, так любившая Лондон, где она родилась, будет тянуться в Россию, найдет себе на какое-то время занятие в Москве. Ближе к отцу, которого она так мало знала. Для нее отец навсегда остался загадкой, как и страна, которой он служил так страстно и самозабвенно!..
Страна внутренней немереной силы! Кто однажды повернулся к ней с надеждами и чаяниями, тот уже никогда не сможет остаться самим собой без нее. Колдовские чары? Внутренняя магическая сила? Кто может все это объяснить и надо ли объяснять? Любовь и ненависть в своей высшей точке не требуют никаких объяснений.
Даже чуждые души, боровшиеся с Россией, не могли избавиться от российского феномена. Историки скажут: «В 1942 году Черчилль, учитывая большой политический опыт разведчика-дипломата Локкарта, назначил его на ответственный пост генерального директора департамента по ведению политической войны. Локкарт координировал всю английскую пропаганду в годы второй мировой войны». Что это, простой парадокс? А может быть, у Локкарта пробудилось запоздалое (нет, не раскаяние) сознание, что когда-то он мог избрать путь вместе с Россией, путь, о котором ему говорил Петерс? Одно было ясно — Англия во второй мировой войне действительно не могла обойтись без России, чтобы выжить, существовать. И, думаем, Локкарт все это понимал.
…Жизнь в наши дни меняется быстро. Время увлекает в прошлое даже то, что нам так дорого и хотелось бы, чтобы оно всегда оставалось с нами. Мало, как мало мы знаем о Екабе Петерсе, о человеке, который выкроил из сложностей нашего века свою жизнь. Где-то было написано: «…Буйные ветры сшибались над благосклонной его жизнью, а он, несмотря на опасность, продолжал жить, бестрепетно и стойко». Увы, этим словам — полторы тысячи лет,[15] а кажется, сказаны они о Петерсе.
Ниточка жизни не прерывается…
М. КОЗИЧЕВ
Михаил Сергеевич КЕДРОВ
Хмурым осенним днем 1918 года по немноголюдным московским улицам торопливо шел от Охотного ряда в сторону Лубянки стройный, подтянутый военный. Его энергичная походка и сквозившая во всем облике суровость привлекали внимание редких прохожих. Военный направился в здание ВЧК. Назвал себя дежурному. Это был Михаил Сергеевич Кедров.
В течение тех нескольких минут, пока секретарь Ф.Э. Дзержинского докладывал Феликсу Эдмундовичу о прибытии посетителя, Кедрову припомнилось немало его встреч с Дзержинским. Они знали друг друга еще со времени эмиграции. После победы Октября не раз встречались на различных заседаниях, участвуя в обсуждении неотложных партийных и государственных вопросов. Совсем недавно М.С. Кедров советовался с Ф.Э. Дзержинским, разрабатывая меры борьбы с подрывными действиями контреволюционного офицерства и меньшевистко-эсеровских элементов на Севере республики во время отражения англо-американского вооруженного вторжения. Теперь же, в связи с состоявшимся решением ЦК РКП (б)о переводе ряда работников военного ведомства на чекистскую работу, предстоящая встреча приобретала иной характер.
Дзержинский без промедления принял Кедрова. Как врач Михаил Сергеевич обратил внимание на крайне утомленный вид председателя ВЧК, но высказать свое суждение воздержался.
С первых слов начавшегося разговора выяснилось, что Феликс Эдмундович рад состоявшемуся в Центральном Комитете решению об укреплении ВЧК опытными военными кадрами. После взаимных приветствий председатель ВЧК перешел к делу.
— ЦК РКП (б), лично Владимир Ильич направили вас к нам, — несколько приглушенно говорил Дзержинский, — для укрепления наиболее ответственного в данный период участка, каким является работа чекистских органов по ограждению от контрреволюционных элементов Красной Армии. Вы, Михаил Сергеевич, причастны к работе в военной среде со времени Военной организации большевиков в предреволюционный период, знаете солдатскую массу по работе с ней на Кавказском фронте во время империалистической войны. В партии хорошо известно о вашем участии в разрешении сложнейшей социально-политической проблемы демобилизации старой армии. Для нас очень ценен ваш личный опыт в формировании частей Красной Армии и укреплении их боеспособности на Северном фронте.
