Чего стоит мечта? - страница 6
«Да» , — ответил Искатель-Мечты, и на этот раз без колебаний или сомнений. Он взглянул ей прямо в глаза, позволяя оценить свою искренность, и она вздохнула.
«Ваши старейшины правы, Искатель-Мечты , — наконец сказала она. — Ты слишком молод. Отправляйся домой. Подожди. Поживи дольше, прежде чем отправиться навстречу темноте»
«Не могу , — просто ответил он. — Я вслушивался в песни, Певица Памяти, и в них ощущал мыслесвет двуногих, подобный огню в снежную и ветреную ночь. Он наполняет мои сны, я стремлюсь ощутить его яснее — ощутить самому, погрузится в него. И я хочу узнать больше о мире двуногих, об их орудиях, обо всех их чудесах. Нужда и жажда наполняют меня и я не могу превозмочь или отбросить их»
«А если ты утолишь эту жажду, ты умрешь , — мягко сказала она и хлестнула хвостом, прерывая его, было начавшего отвечать. — О, не сразу, младший брат. Но люди — и именно так они называют себя; не «двуногие» — живут меньше нашего, и те, кто свяжется с ними…» — Ее мыслеголос угас, и он ощутил в ее мыслесвете сплав горя, вины и потери.
«Я не осознавала, насколько они короткоживущие, когда Лазающий-Быстро установил связь с Погибелью-Клыкастой-Смерти , — признала она через мгновение и ее мыслеголос был настолько мягок, что он задумался, признавалась ли она в этом кому бы то ни было раньше. — Она была так юна, не более чем котенок. Я никак не могла подумать, что она проживет так мало! Хоть жизнь ее была длинна по меркам людей, она прожила менее восемнадцати смен сезонов, а когда она умерла, Лазающий-Быстро последовал во тьму за ней . — Певица памяти посмотрела прямо на своего юного посетителя, глаза ее были яркими, но мягкими. — Часть меня умерла вместе с ним, младший брат. Он был самым младшим из моих братьев, из последнего помета наших родителей, и я любила его — возможно чересчур, поскольку я так и не знаю, поддержала ли я его потому, что полагала его мотивы правильными, или просто любовь не оставила мне другого выбора. Но одно я знаю наверняка, юноша; он бы не ушел так рано, как минимум не на протяжении еще восемнадцати смен сезонов. А если ты добьешься того, чего желаешь, ты сгинешь еще более молодым, чем он, поскольку он был на три полных смены сезонов старше тебя, когда установил связь, а среди людей мало тех, чей мыслесвет столь же сильный и ровный — и в столь юном возрасте — как у Погибели-Клыкастой-Смерти. Ты не найдешь другого столь же юного человека, а если установишь связь со взрослым, тем, чья жизнь уже наполовину прожита до встречи с тобой, что тогда будет ждать тебя, когда твой человек умрет?»
«Я не знаю, Певица Памяти , — сказал Искатель-Мечты, наклонив уши со степенной формальностью. — Возможно и я уйду во мрак вместе со своим двун… со своим «человеком». А может быть и нет. Среди Народа есть обычай следовать во мрак следом за своим супругом, но это происходит не всегда. Иногда остается несделанное — то что ушедший наверняка хотел бы видеть доделанным, или остаются котята, которых надо вырастить, или находится тот, чей мыслесвет заполняет дыру в твоей душе. Иногда нет, но никто не знает как повернется его жизнь, пока это не произойдет. Но все это не отвращает нас от поиска тех среди Народа, чей мыслесвет привяжет к себе. Так почему же это должно останавливать наш поиск тех из людей, чей мыслесвет стучится в наши сны?»
«Ты так похож на Лазающего-Быстро . — вздохнула Поющая-Истинно. — У него не было оснований беспокоиться о такой возможности, поскольку никто тогда даже не предполагал, что такое возможно, но в нем была та же убежденность… и то же упрямство. Ты ведь понимаешь почему ваши старейшины пытались предотвратить это, не так ли?»
«Конечно понимаю, Певица Памяти. Неужто я слепой котенок, неспособный понять, что именно питает их гнев, обращенный на меня? Они любят меня. Они не хотят, чтобы я, создав связь с человеком, „выбросил многие смены сезонов жизни“. Как и ты, они боятся, что я создам связь со взрослым, с тем, кому осталось только три или четыре смены, и хотят, чтобы я обождал, пока мои собственные сезоны и того, с кем я свяжу свою жизнь будут в более близком соотношении и я „пожертвую“ меньшую долю своей жизни. Но я пробовал мыслесвет тех, кто принял подобный совет и вообще не пошел к людям. Вместо того, они со временем нашли супруг, и это хорошо, поскольку неправильно для кого бы то ни было из Народа оставаться одиноким, без связей. Но в них была и печаль, печаль о пути, которым они не пошли, печаль о мечте, которая не была воплощена. Жизнь — это выбор, Певица Памяти, и любой выбор — даже выбор супруги, связь на всю жизнь и котята, крепнущие в тепле мыслесвета родителей — может принести горе. На деле один и тот же выбор может принести и величайшую радость, и величайшую боль. Я молод, но я видел это в жизни других. Однако жизнь стоящая на кону — моя, и именно я должен нести ответственность за решения ткущие ее узор. Я уважаю наших старейшин, их любовь согревает меня, но имеют ли они право запретить мне самому защищать себя от себя самого? Не чуждо ли это Народу?»
