— Он в саду, — сказал Эндрю и кивком указал на застекленные двери.
Фонтан не работал, голуби сидели в клетке. Вода не шумела, птицы не ворковали, отчего во внутреннем дворике стал слышен отдаленный гул дорожного движения. Но главные перемены произошли с самим Джессоном. Вместо расшитых домашних тапочек и мешковатых вельветовых штанов на нем красовались высокие ботинки на шнурках, начищенные до зеркального блеска, и шерстяной дорожный костюм того покроя, что никогда не выходит из моды.
— Куда это вы собрались? — спросил я.
Каблуки старомодных ботинок ручной работы застучали по каменной плитке, и я вдруг понял, что этот человек всегда старается двигаться против часовой стрелки. И что он намерен совершить путешествие в прошлое.
— Вы мне нужны, Александр.
— Растроган, мистер Джессон.
— Просто я хочу сказать, вам следует немного отвлечься от угнетающей домашней обстановки. Не проникнув в самое существо дела, мы так никогда и не разгадаем загадку.
— О Ник можете не беспокоиться, мистер Джессон. Ревность — по этой части все французы настоящие спецы. Как и в том, что касается духов и шампанского. Экспортный товар.
— Тогда самое время установить ограничения на торговлю этим товаром.
— Поверьте мне, он уже давно на месте. А теперь, может, все же скажете мне, куда это вы собрались?
— На место преступления, разумеется.
— В Иерусалим?! Ничего себе, небольшое путешествие!..
— Давайте не будем спорить по поводу определений. Итак, вопрос, который я уже задавал: вы не против присоединиться ко мне?
— А я уже говорил, что никак не получится. Просто не могу.
— Что означает: задание придется выполнять мне.
— И долго вы будете отсутствовать?
— Дольше, чем хотелось бы. — Джессон достал копию плана маршрута. Океанский лайнер и поезд-экспресс с пересадками должны были доставить его до Стамбула, откуда он отправлялся морем до Тель-Авива. А уже оттуда, на такси, до отеля «Царь Давид» в Иерусалиме. — Континентальная часть пути — сущее несчастье. Моему агенту пришлось зарезервировать купе в стандартном спальном вагоне, потому как «Восточный экспресс» вообще отменили, по каким-то абсолютно непонятным причинам.
— Ну а чем прикажете заняться мне, пока вы сами будете знакомиться с красотами Ближнего Востока?
— Не надо иронизировать, Александр. Продолжите свои изыскания, я на вас очень рассчитываю. Знаете, кого принц Уильям назначал своим главным советником, когда сам отправлялся за границу? Не знаете, так я вам скажу. Директора кунсткамеры. И я решил последовать его примеру.
— И чем же занимался этот директор кунсткамеры?
— Как это чем? Помогал заполнять пустые замкнутые пространства.
Любой хранитель книг может вам подтвердить: больше всего на свете они не любят перемен. То же самое относится и к самим хранителям.
Отъезд Джессона меня просто деморализовал. Я тосковал по его нравоучениям, туманным намекам, расспросам о моих достижениях, смеху, детскому пристрастию к сладостям. Я даже тосковал по тем моментам, когда он сгонял меня с кресла, чтобы извлечь из потайного отделения какой-нибудь очередной раритет.
Практическим результатом нашей с ним разлуки стал тот факт, что все дальнейшие поиски часов прекратились, во всяком случае, с моей стороны. Договорившись о том, чтобы меня приняли в архиве по кражам произведений искусства (назначили мне как раз на день рождения Ник, но тут уж я ничего не мог поделать), я решил проследить маршрут Джессона.
Это привело меня в отдел картографии, где я раздобыл карту пассажирских перевозок через Атлантику. Затем, вооружившись «Атласом» Хэммонда и «Расписанием железнодорожных перевозок по Европе» Кука, я рассчитал все действия и перемещения Джессона день за днем и час за часом. Я живо представлял, как он плывет себе в отдельной каюте роскошного лайнера, а затем едет в купе первого класса до Турции.
Сидя за картой, я уже приготовился было провести карандашом стрелку к Вене, как вдруг на столе справочной зазвонил телефон.
— Телефонная справочная, — бросил я в трубку.
— Могу я украсть у вас минуту-другую?
— Мистер Джессон?!
— Мне сказали, что именно вы должны снять трубку.
