— Вот там, Нортон, возле горелки… лежит рулон кожи.
Он взял свернутую в трубочку кожу для переплетов и пытался дотянуться с ее помощью, но затея не увенчалась успехом.
— Жаль, что не догадались захватить какую-нибудь палку, — проворчал он.
— Эврика! Сейчас вернусь. — Я бросился в отдел периодики и позаимствовал там деревянную палку, на которой развешивали газеты. Палка была не больше ярда в длину, но зато снабжена резиновым наконечником, не дававшим газетам соскользнуть. Несколько минут спустя я уже запустил палку между прутьями и примерился.
— А вот это должно сработать, — заметил Нортон.
Сработало. Несколькими прицельными ударами я сбил коробку с полки на пол. Затем подтащил ее к решетке, и здесь мы уже без труда взяли ее. Положили на стол, развязали пластиковую ленту и достали «Часослов».
— А вот тебе и замена, клади, пригодится. — И с этими словами Нортон достал из пластикового пакета для продуктов томик того же размера. — Ведь Гроут может что-то заподозрить, если коробка окажется слишком легкой.
— Бог ты мой, Нортон! Смотри, раздел «Библиоклептомания: Анатомия воровства книг». Ладно, сойдет. Будем надеяться, что внутрь он заглядывать не станет.
— Только смотри, чтоб все было аккуратно.
Я уложил книгу в коробку, как учил меня Гроут — задней стороной обложки вниз, — затем закрыл коробку и перевязал ее крест-накрест пластиковой лентой.
— Ну и как?
— Никакой разницы не чувствуется, — с восхищением заметил я, взвесив коробку на ладони.
Следующий этап — возвращение коробки с подменой на место — прошел не столь гладко. Нам пришлось протолкнуть ее сквозь прутья решетки, а затем приподнять на нужную высоту — это удалось сделать, лишь просунув деревянную палку в дырку для проветривания, пробитую в боку коробки. Затем мы попытались поставить ее на полку. Я говорю «попытались», потому что коробка то и дело падала на пол и приходилось все начинать сначала. Это мероприятие живо напомнило мне детскую забаву — извлечение с помощью специальных щипчиков какой-нибудь плюшевой игрушки из автомата в виде стеклянного куба, типа тех, что установлены чуть ли не в каждом магазине. Наконец Нортону все же удалось водрузить коробку на полку.
— Ладно, пора отсюда сматываться, — сказал я.
— Успеем. Не мешало бы взглянуть в регистрационный журнал.
Я сразу догадался — зачем и спрашивать не стал. Этот Нортон оказался весьма дальновидным парнем. Я подвел его к столу Гроута, снял тяжелое пресс-папье в виде совершенно омерзительного насекомого и перелистал страницы журнала. К более ранним рекомендациям относительно полей, корешка и красной плесени реставратор добавил следующие: «Сменить ленту-индикатор. Рассмотреть необходимость переплетения. Статус: не срочно».
— Вот мерзавец! Ведь знал, что книга нужна мне срочно.
— Да будет тебе. Чего ты хочешь от рядового сотрудника? Любая отсрочка позволяет выиграть время. Меня куда больше волнует индикаторная лента. — Нортон бережно ощупал корешок, затем приподнял книгу и заглянул в узкое отверстие под ним. — С этой лентой надо держать ухо востро. Иногда переплетчики вставляют не одну, а сразу две ленты, одну видимую, вторую невидимую. — Он осторожно потер пальцем индикаторный ярлычок из липкой бумаги. — Нет, пожалуй, здесь только одна.
— Точно?
Нортон извлек из кармана бумажник, пошарил в нем и достал кредитную карточку.
— Знать можно наверняка, лишь когда пройдешь контроль на выходе.
— Прелестно. А это зачем? Думаешь, можно обдурить Сингха?
Нортон начал прижимать край пластиковой карты к краям индикаторной ленты, постепенно двигаясь от углов к центру.
— Ну вот и чудненько, — протянул он таким тоном, точно снимал пластырь с разбитой коленки ребенка. — Так, один момент. — На месте, где только что была пленка, образовалась еле видная отметина. Нортон сунул карточку в бумажник вместе с магнитной лентой.
— На кой она тебе?
— Как знать? Может, когда и пригодится. — Нортон потянулся к своему пластиковому пакету. — Так, посмотрим, что тут у нас?.. Одна вонючая футболка, проверили. Четыре вонючих и грязных носка — проверили. Одна жокейская шапочка, тоже вонючая — проверено. Так, а это что?.. Ах вот ты куда завалилась, любовь моя.
