Выйдя из лаборатории, я сразу же позвонил в «Фестиналенте».
— Мистер Джессон, в вашем шкафчике раньше хранился оракул и одновременно механизм. — Это я припомнил наш с ним разговор о Гулливере.
Долгая пауза. Затем он спросил:
— Вы хотите сказать, что там прежде были часы?
— Да. И это просто поразительно! Я только что видел другое издание вашей книги, более позднее. И там имеется гравюра, на которой показано, что в пустом отделении некогда хранились часы. Карманные часы. Наверное, их там просто не было, когда выходило первое издание.
— И что же сказано про часы в этом более позднем издании?
— Не знаю. Пока что у меня не было возможности прочесть эту книгу.
— Почему не было?
— Книгу отослали на реставрацию. А это означает, что у меня не будет к ней доступа до тех пор, пока ее не отреставрируют.
— И сколько придется ждать?
— По меньшей мере несколько месяцев.
— Странно. Поставьте этот вопрос перед начальством.
— Ничего хорошего из этого не выйдет. Босс не станет менять ради меня правила и политику библиотеки.
— Да к черту политику!
— Послушайте, мистер Джессон, я могу униженно просить, взять на время, даже украсть ради читателя, которому это действительно необходимо, но…
— Вот и прекрасно. Действуйте.
В самом начале моей карьеры было время, когда библиотекарь мог вынести из здания нужный ему материал без особого труда. Но с приходом Динтофера все изменилось. Электронные системы сигнализации и охранники, без стыда и совести прощупывающие и просвечивающие все пакеты и свертки, — о выносе какого-либо имущества даже и помыслить было нельзя. Всего лишь месяц тому назад в очередной раз отличился мой друг, мистер Сингх, — поймал монахиню, пытавшуюся вынести редкое издание «Истории О», приклеенное липкой лентой к бедру.
Взвесив риск и вознаграждение, которое сулило мне похищение «Часослова», я пришел к неизбежному и однозначному выводу: книгу надо украсть, но сам я это сделать не смогу.
— Скажи, Нортон, ты действительно веришь в то, на что намекал на собрании сотрудников?
Он, как обычно, печатал на компьютере.
— Может, и так. А на что именно я намекал?
— Ну, на то, что из здания выносят книги.
— Не-а. — Он печатал еще несколько секунд, потом поднял на меня удивленные глаза. — К чему это ты гнешь?
— Ты ведь знаешь, какую я разыскиваю книгу?
— Вроде бы какие-то «Хроники». Я отправлял запрос, но не получилось. Пришел отказ.
— Забудь об этом. Мне удалось отыскать более позднее издание, опубликованное под другим названием. Но проблема в том, что сейчас эта книжица у Гроута.
— Не самый оптимальный вариант.
— Это еще слабо сказано. А мне необходимо сравнить издание Джессона с тем, что находится на реставрации.
— Выражайся яснее. Ты что же, хочешь, чтоб я помог тебе стащить эту книгу?
— Предпочитаю называть это временным заимствованием, не санкционированным начальством.
Нортон ухмыльнулся и откинулся на спинку кресла. Лицо приняло задумчивое и сосредоточенное выражение. Видно, он решал, как сподручнее это сделать.
— А она большая?
— Книга? Какая разница?
— Придется купить выстланную фольгой коробку для пленки. Слыхал, что такие штуки потрясающе обманывают сенсоры на выходе. Лучше уж обезопаситься.
— Формат в одну восьмую долю листа.
— Ну а точнее нельзя?
Я протянул Нортону каталожные данные «Часослова». Он пробежал пальцем по строкам, добрался до обозначений формата.
— Восемнадцать сантиметров. Как раз войдет. — Его уверенность разрушила остатки моих сомнений. — Иду в фотомагазин. А ты ступай к мистеру Парадайсу, договорись, чтобы отпер дверь лаборатории после того, как Гроут уйдет.
Нортон считал, что труднее всего будет пронести книгу на выходе. Но он упустил из виду (а я забыл упомянуть об этом) другое препятствие: запертый на замок отсек лаборатории, ключей от которого у мистера Парадайса не было.
Сначала мы попытались достать коробку с книгой, просовывая руки сквозь прутья металлической решетки. Но когда стало ясно, что ни одному из нас до этой коробки не дотянуться — не хватало каких-то двух футов, — я влез на стол, за которым меня столько времени мучил Гроут, и оглядел комнату.
