Часы с боем - страница 10

— Хвост существует для того, чтобы им виляли, и потому должен быть при организме, — замяв разговор о качестве продукции и переходя на другую, более близкую ему тему, сказал Македонский.

Так и не усвоив этой мысли, жизненно важной для Македонского, Идея несмело отошла к своим куклам.

Впрочем, в течение ближайшего часа она являлась еще ровным счетом десять раз. Ей хотелось узнать, почему гвозди на колесах «царапаются, как кошки»; почему глаза «сделаны из красных чернил» и пачкают руки; почему отстает одно ухо, а не оба, и еще столько «почему», что Кузьма Кузьмич Матрешкин понял: составление тезисов о качестве продукции артели пора прекратить. Положение ясно.

И когда вот эта идея пришла, председатель сухо попрощался с Александром Филипповичем Македонским, отбросил в дальний угол бренные остатки полумеханизированного зайца и стал мастерить для Идеи бумажного голубя. В дело пошли листы бумаги, исписанные тезисами.

1945 г.

Проснулся я от громкого тикания часов.

Варвара Ильинична, хозяйка колхозного Дома приезжих, стояла возле рупора, подвешенного рядом с табелем-календарем, — на самом видном месте. Было семь утра, и радиоголос любезно предлагал проверить часы.

Варвара Ильинична, взглянув на ходики, горестно вздохнула:

— Опять отстали!

Потом с явным сочувствием добавила:

— Да ведь и то: разве легко такой груз тащить? А снимешь — совсем остановятся…

На цепочке ходиков, вызывавших справедливый упрек в недопустимом отставании, висела, кроме обычной чугунной еловой шишки, шестеренка от комбайна.

— Утюг, что ли, повесить? Нет, видно, отслужили свой век: скоро год будет, как дочка их купила. Да, по совести сказать, и не жаль их: скучные, без боя.

Кряхтя, Варвара Ильинична опустилась на колени, пошарила под кроватью, вытащила ящик и достала из него часы в старинном деревянном футляре.

Вечером я увидел старинные часы на стене. Еще из сеней был слышен их хрип. Едва я переступил порог, как они с бешеной скоростью пробили одиннадцать раз. Мне показалось, будто где-то по соседству ударили в набат.

На лице Варвары Ильиничны сияла блаженная улыбка.

— Бьют! — ласково проговорила она. — Отец сказывал, что купил их, когда я несмышленышем еще была. А мне семьдесят. Прежний механик из МТС не брался чинить: безнадежные, мол, устарели. А новый-то побойчее, вишь, устроил!..

Ночью я трижды вскакивал от набатного звона, но, сообразив, что это бьют часы, снова засыпал.

Когда я уезжал из этого подмосковного колхоза и благодарил Варвару Ильиничну за гостеприимство в Доме приезжих, она попросила:

— В Москве будешь, присмотрел бы там для меня часы с боем. Радио передавало, будто по желанию потребителей всякие разные вещи изготовляют.

Я пообещал выполнить несложную просьбу.

Но сделать это оказалось не так-то просто: сколько ни бродил я по московским магазинам, часов с боем нигде не встречал. Продавцы и директора отвечали, будто сговорившись:

— Не было, нет и в будущем не обещаем!

Это, конечно, звучало безнадежно, но все же более честно, чем то, что говорили и делали руководители главка, ведающего производством часов. Там обещали очень охотно, но сами ни на секунду не верили, что сдержат слово.

Не прекращается поток писем о часах в этот главк. Со всех концов страны идут сюда сотни жалоб, заявлений, требований. Все это вопли, запечатленные на бумаге. Немало среди них и о часах с боем.

Из Краснодара пишут, что еще несколько лет назад прочитали в газетах извещение о предстоящем выпуске часов с боем и ждут их и дождаться не могут. Из Свердловска не без ехидства напоминают, что часы изобретателя-самоучки Кулибина, сделанные в XVIII веке, ходят и по сию пору и бой их приятен для слуха, а вот часы, выпускаемые предприятиями главка, быстро портятся, и к тому же без боя. Коллектив одной МТС настойчиво просит объяснить «письмом и, если можно, по радио», почему наша промышленность, выпускающая сложнейшие машины, не может дать часы с боем.

В ответ на все письма летят из главка обещания:

«Часы скоро будут пущены в серийное производство».

Для красного словца сначала добавлялось, что «разрабатываются конструктивные чертежи», потом, что «чертежи корректируются», и, наконец, что «корректируется техническая документация».