Девочек, впрочем, не было. А потому мужчины, закинув за спины автоматы и не стесняясь друг друга, начали справлять малую нужду прямо вдоль обочины.
Рядом со всеми пристроился и сам Шамиль.
Владимир Александрович почувствовал себя идиотом. Том более, что пример окружающих напомнил о необходимости удовлетворить и собственные, вполне обьяснимые физиологические потребности.
Вслед за спутниками он выбрался из машины:
– Ох, елки зеленые…
Спина затекла, колени тоже. Виноградов отошел на пару метров, пристроил на земле, между ног дипломат, зажал его пятками – и в таком далеко не самом удобном положении справил нужду.
– Слушай, майор… Что же они тебе его цепочкой не пристегнули? – Поинтересовался Шамиль, когда Владимир Александрович подошел назад, к «жигулям». – Как в кино, а?
Виноградов покосился на чемоданчик:
– Какой смысл? Это в Париже, в Чикаго где-нибудь начали бы ключи подбирать, отмычки… А здесь никто время даже на перепиливание тратить не станет, один удар ножом – и привет, уволокут все, что надо вместе с рукой!
– Верно, – подтвердил бородач.
Поодаль, на расстоянии от загаженного места, несколько мужчин расстелили прямо на дороге коврики и молились, как положено правоверным.
Глаз собеседника за очками было не видно, но Виноградову показалось, что парень в берете наблюдает за этим занятием части своих бойцов довольно равнодушно.
И действительно, голова у Шамиля была занята совсем другими мыслями:
– Та-ак… Значит, сам отдашь деньги, если что?
Владимир Александрович пожал плечами:
– А куда деваться? Я не люблю, когда больно.
Автоматчики постепенно сгрудились у бронетранспортера и переговаривались, ожидая команды на посадку.
– Хорошо! – Виноградов ещё раз посмотрел на собеседника и принял решение.
Черный дипломат лег на капот «жигулей»:
– Значит, чтобы потом не было недоразумений… Обьясняю. – Он продемонстрировал расположенные по обе стороны от ручки никелированные замки. – Цифры видите?
– Вижу.
– Для каждого замка – свой шестизначный код. Я знаю только одну комбинацию, другая будет сообщена лично полковнику Асхабову после того, как мы с ним встретимся. Так что, открыть чемоданчик можно только вместе.
– Понятно. А если…
– Конечно, любые коды можно высчитать. Но все устроено так, что после третьего пробного, а значит ошибочного набора содержимое дипломата легко и быстро превратится в молекулярный пепел.
Собеседник криво усмехнулся:
– Замок подбирать… Кому это надо?
– Разумеется, проще всего было бы проломить стенку, – согласился Владимир Александрович, продолжая говорить с человеком в очках тоном лектора или рекламного агента. – Но такой вариант тоже предусмотрен. Содержимое защищено от ударов, перегрева, воды… Но как только при запертом замке внутрь попадает воздух – все! Моментальная реакция самоуничтожения.
Выдержав паузу, он взялся за обтянутую кожей ручку дипломата:
– Можно убирать?
Вместо ответа Шамиль сверкнул зеркальными стеклами очков и отдал короткую, гортанную команду. Владимир Александрович обернулся – оказалось, за их беседой внимательно наблюдают подошедшие сзади водитель и бородач с переднего сидения.
– Поехали.
Когда по обе стороны дороги вновь замелькали заброшенные, чахлые виноградники, майор почувствовал, что хочет есть. Действительно, время к завтраку, а последний раз перекусили на КПП…
Взгляд зацепился за торчащую из земли в сотне метров от трассы металлическую конструкцию. Сначала даже показалось, что это какой-нибудь сельскохозяйственный механизм, брошенный тут за ненадобностью или по разгильдяйству. Но очертания его были слишком загадочны и уродливы – больше всего они напоминали работы скульпторов-авангардистов, которые Владимир Александрович видел когда-то в Музее современного искусства.
Только поравнявшись со странным обьектом, Виноградов не узнал даже, а угадал в нем обгоревшие, покореженные останки российского боевого вертолета. Стабилизатор, обрубок хвоста, изогнутая при ударе лопасть…
– Нравится? – Подал голос Шамиль. Очевидно, он перехватил взгляд спутника и решил взять реванш за историю с чемоданчиком.
– Нет, – честно признался Владимир Александрович.
