– Как дела? – усмехнувшись, спросил я у Холдена. Он выглядел ошеломленным, наблюдая, как друзья принимали Ривера здесь, в Хижине, разговаривали и смеялись.
– Да заткнись ты, – натянуто проговорил Холден. – Ты и сам все прекрасно знаешь.
– Ты так счастлив, что кажется, будто гребаная голова вот-вот взорвется?
Он кивнул и шмыгнул носом. Он смотрел на Ривера так же, как я на Шайло, а Миллер на Вайолет. Словно не мог поверить, что нечто настолько хорошее принадлежало ему.
– Он прекрасно здесь смотрится, верно? Будто бы принадлежит…
– Но так и есть.
У меня сегодня был чертовски хороший день, и поэтому я притянул Холдена к себе, чтобы обнять. Он ненадолго прижался ко мне, а потом напрягся и отстранился.
– Хватит этого, Венц. Я и так уже на грани. Надеюсь, ты станешь вести себя в обычной неприятной манере, или я просто сорвусь.
Я хлопнул его по спине.
– А что скажешь на это? Если ты когда-нибудь, черт возьми, снова исчезнешь…
Он фыркнул.
– А ты знаешь толк в разговорах. Но не бойся, дни исчезновения закончились. – Он взмахнул левой рукой, лучи заходящего солнца блеснули на серебряном ободке. Это кольцо Ривер заказал у Шайло несколько месяцев назад. – Ривер сделал из меня приличного человека.
– Я в этом сомневаюсь.
На лицо Холдена вернулась озорная улыбка.
– Ему нравится пробовать.
Я закатил глаза, а он направился к друзьям, взяв на себя заботу о еде, и принялся раздавать всем приказы. Ривер подошел ко мне.
– А где малыш?
– Дома с бабушками, – пояснил я. – Кстати, поздравляю. Вы уже назначили дату?
– Еще нет. – Ривер потер затылок. – Наверное, после книжного тура Холдена. Завтра мы уезжаем на полтора месяца. Я бы предпочел остаться, но, если он время от времени не будет путешествовать, то просто спятит. Компромисс. Так ведь все делается, верно?
Я кивнул, и мы взглянули на Холдена, который пил газировку прямо из бутылки. Он что-то рассказывал, и Вайолет схватилась за живот от смеха.
– Он хорошо выглядит, – проговорил я и поймал взгляд Ривера. – Все благодаря тебе.
– Нет, он сам со всем справился, – произнес парень, имея в виду время, что Холден провел в отъезде. Когда тот написал книгу и перестал пить. – Он трудился изо всех сил. Я чертовски им горжусь.
– Он старался для тебя. И счастлив рядом с тобой. Спасибо за это.
Ривер улыбнулся и уставился в землю.
– Ну, счастье ведь работает в обе стороны. И проникает глубоко.
К нам сбоку подошел Холден.
– Меньше всего мне нужно, чтобы вы двое слонялись вместе. А то вдруг еще узнаю, что вы стали лучшими друзьями. – Он отвел Ривера в сторону. – Ронан – самый опасный из нас. Он знает все мои тайны…
Я хмыкнул и сел на шезлонг рядом с Шайло. Текли ночные часы, полные смеха, музыки и еды. От некоторых историй Холдена мы хватались за бока, потом играл Миллер, и голос его разносился в ночи, пробирая до глубины души.
Шайло склонилась ко мне, прижавшись щекой к плечу.
Вайолет села рядом с Миллером на песок, уютно устроившись в его объятиях.
Парни последовали их примеру, Холден оказался в объятиях Ривера. Он не спал, но закрыл глаза и выглядел абсолютно довольным.
– Я так рада, что они здесь вместе, – прошептала мне Шайло. – Теперь мы все в сборе.
– Я думал о том же, – проговорил я, но что-то не давало мне покоя. Но вот я заметил, как Миллер провел руками по животу Вайолет, и все понял.
Шайло ощутила на себе мой взгляд.
– Что?
– Я хочу поехать домой и сделать тебе ребенка.
Ее щеки вспыхнули, а глаза расширились от удивления.
– Хотелось бы мне, чтоб ты и правда так думал, – поддразнила она. – Ты серьезно? Ты хочешь… еще одного ребенка?
– И на этот раз я пройду весь этот путь бок о бок с тобой. С момента, как ты узнаешь, что беременна, и до дня ее рождения.
– Ее?
– Или его. Или их. Я не могу вернуться назад и быть с Августом в первые дни…
– Нет, но ты будешь помогать ему во всем остальном, – проговорила Шайло.
Я кивнул.
– Например, в тот день, когда он станет старшим братом.
Глаза Шайло заблестели, она наклонилась, чтобы меня поцеловать. Я чувствовал соленый вкус ее слез и счастья.
– Ладно, – выдохнула она. – Я тоже этого хочу. Все что угодно рядом с тобой, Ронан. Все, что может дать нам жизнь. – Ее улыбка погасла, и я понял, что она подумала о Биби. – И что однажды заберет.
