— Мама, что здесь произошло? — крикнул он, не в силах совладать с собой.
— Ничего особенного. Просто эта потаскушка наконец сообразила, что самое время ей вернуться в свою Америку, — спокойно ответила Патриция.
Ее прекрасное лицо не выражало ничего, кроме довольства собою.
Витторио до сих пор не мог припомнить подробностей того, что произошло потом. Даже самому близкому другу на свете он никогда бы не смог описать те муки, которые выпали на его долю. Несколько месяцев назад умер его отец, теперь вот это… Только неподдельная любовь к жизни, отличавшая всех Бертола, помогла ему выстоять после ее отъезда или, вернее, побега.
Когда прошел первый шок, Витторио еще раз перечитал записку Деборы и лучше всего уяснил для себя одно: у жены есть любовник, и потому вся его жизнь теряет смысл.
В глубине души он долго надеялся на чудо. Вдруг это какая-то нелепая ошибка? Ведь всякое бывает в жизни…
Каждый вечер Витторио, сам себе в этом не признаваясь, ждал ее звонка. Он страстно хотел услышать мягкий, чувственный голос Дебби: «Любимый, это я. Я должна тебе все объяснить». Что ж, звонок действительно раздался, но Витторио услышал совсем другое. Дебора хладнокровно заявила, что больше не может находиться в таком двусмысленном положении и желала бы получить развод.
— В таком случае жду тебя в Беллинцоне не позднее десятого числа, — отчеканил Витторио. Один Бог знает, каких усилий стоило ему это произнести. — Оформление развода потребует твоего личного присутствия.
И вот сегодня Дебора будет здесь. Витторио тяжело вздохнул и присел на край бассейна. Его благородное лицо, с крупными, но правильными чертами, было в эту минуту особенно прекрасно. Казалось, печаль только добавляет ему привлекательности. Темные, почти черные глаза в обрамлении длинных густых ресниц были необыкновенно выразительны. Темные волнистые волосы спускались почти до плеч, придавая ему сходство с романтическим героем. Кто бы мог подумать, что за этой внешностью скрывается железный характер. Да, железный… во всем, что не касается Деборы.
Внезапно Витторио услышал звук шагов и резко поднялся. Неужели это Дебора? Но ведь она должна прилететь вечером. Или рейс перенесли?
— Привет, милый, — раздался пронзительный голос, и в ту же минуту тонкие руки, сплошь увешанные браслетами, обвили его шею. — С тобой все в порядке?
О нет, только не это!
Витторио почти с испугом смотрел на худую высокую девушку с длинными светлыми волосами. Эта была Джемма, дочь близкого друга его матери Паоло Кричетти. Она гостила в доме Бертола уже не первый месяц, и Витторио прекрасно понимал причину столь затянувшегося визита. Мать давно мечтала женить его на этой вздорной девчонке, у которой не было решительно ничего, кроме благородной фамилии. Но для Патриции это достоинство как раз и перевешивало все мыслимые и немыслимые ее недостатки. Что ж, его мать просто помешана на так называемом «высшем обществе». Недаром она с первого взгляда невзлюбила Дебору, девушку из простой, хотя и весьма состоятельной семьи. Ну и конечно, то, что Дебби американка, было в ее глазах большим минусом.
― Я хочу, чтобы мои внуки были чистокровными итальянцами, — не уставала повторять Патриция все то время, что они с Дебби здесь жили.
И вот теперь Дебби ушла от него, а эта крашеная дылда называет его милым!
― Привет, Джемма, — процедил он сквозь зубы. — У тебя ко мне какое-то дело?
Витторио зачем-то внимательно посмотрел ей в глаза. Они были, как всегда, широко открыты и, как всегда, выражали рабскую покорность. Ах, если бы можно было приказать ей уехать к себе домой и никогда, никогда не показываться ему на глаза. Впрочем, Витторио сознавал, что девчонка, в сущности, не виновата в том, что с самого детства отец потакал всем ее капризам. Вот и теперь Джемме захотелось новую игрушку. Только на сей раз этой игрушкой был он сам.
― Я просто хотела прогуляться перед обедом, — кротко ответила Джемма, беспрестанно хлопая пушистыми накрашенными ресницами.
Не переставая думать о Деборе, Витторио зашагал по мощенной разноцветными плитками дорожке по направлению к дому. Джемма семенила за ним.
