— Хотите коньяку, господин бригаденфюрер?
— Ты пьешь эту клоповную настойку? — фыркнул Клоцше.
— Это настоящий «мартель»! Мне прислал брат из Франции.
— Ерунда! Лучше русской водки ничего нет! Ну, ну, не убирай! Так и быть, выпью!
Когда Клоцше допивал вторую рюмку, Хюбе заговорил;
— Я склонен думать, что местные партизаны и так называемый подпольный городской комитет большевиков непричастны к диверсиям в порту. Тщательное исследование одежды, подложных документов и оружия диверсантов, которые попали в засаду в кофейне «Веселая пучина», позволяет утверждать, что эти люди были заброшены сюда русской армейской разведкой. Это обстоятельство, а также некоторые выводы наших морских специалистов убедили меня в том, что мы имеем дело с особой, самостоятельно действующей группой водолазов-подрывников.
— Но при чем тут эта проклятая кофейня?!
— Она, видимо, служила диверсантам для связи, — ответил Хюбе. — Во всяком случае, их база была где-то в другом месте.
— «Была»! — яростно хмыкнул Клоцше. — Лучше скажи «есть»! Но где? Не знаешь? А как они пролазят в порт, тоже не знаешь?!
— Скорее всего со стороны моря, через какой-нибудь подводный лаз в молу.
— Так почему же ты до си, пор не отыскал эту дыру?
— Это не так просто. Штаб подводного флота выслал сюда специальных водолазов с автономным снаряжением. Они исследуют всю гавань, в том числе и молы.
— А почему ты не используешь итальянцев из отряда МАС? Они, насколько мне известно, имеют это самое автономное снаряжение.
— Мы привлекали их к обследованию взорванных кораблей. Но, откровенно говоря, я не очень-то доверяю им.
— Значит, ты будешь сидеть и ждать, когда приедут наши водолазы?
— С сегодняшнего дня принимаются все меры к охране судов, становящихся на внутреннем рейде Помимо заградительных сетей, установки подводных прожекторов и периодического обследования корабельных днищ, я посоветовал вице-адмиралу Рейнгардту дать приказ сторожевым кораблям время от времени сбрасывать глубинные бомбы.
— Глубинные бомбы? — переспросил Клоцше. — Это неплохая мысль.
Он вылил в граненый стакан остатки коньяку, понюхал, сморщился и одним глотком выпил все.
— Глубинные бомбы — это хорошо, — повторил он, вытирая платком рот. — У тебя еще есть коньяк? Давай. — Он закурил сигарету и, щурясь от едкого дыма, одним глазом посмотрел на Хюбе. — Ну, а что ты будешь делать с мерзавцами из берегового концлагеря?
— Я приказал не трогать их.
— Чт-о-о?!
— Группа, которую мы обнаружили, является только частью нелегальной организации. Многое нам еще неясно, — спокойно сказал Хюбе.
— Разве ты не умеешь развязывать языки?
— Умею. Но преждевременные аресты насторожат всю организацию. Это может испортить дело. Ведь у них звеньевая структура: Иванов знает Петрова, но не знает Сидорова, который связан с Петровым, и так далее. В общем, если мы поторопимся, вместо всей цепи у нас в руках окажется всего лишь несколько звеньев.
— Что же ты предлагаешь?
— Нащупать их связного. Не просто перехватить, а проследить за ним, и, если удастся, завербовать. Это надо сделать очень осторожно.
— Ты уже, насколько я помню, пытался это сделать, — хмыкнул Клоцше.
— Вы имеете в виду Плющева?
— Я не знаю, как его звали, знаю только, что эти мерзавцы быстро раскусили его.
— Не надо было торопиться с арестом Адамовой. Я же говорил тогда…
— «Не надо, не надо», — передразнил его Клоцше. — Теперь вы все умные! Ну да ладно, выкладывай остальное.
— Лагерная организация была связана с городским подпольем. После ареста Адамовой эта связь оборвалась. Но, оборвав цепь, мы потеряли ее. Теперь надо все начинать сначала. Одна ко, как говорят сами русские, нет худа без добра. В настоящее время как лагерные заговорщики, так и городские подпольщики всеми силами стараются восстановить связь между собой. Причем характерно, что связные подполья сейчас пытаются непосредственно проникнуть в порт, тогда как раньше их связь осуществлялась через фильтрующую явку на Дмитриевской улице. Если нам теперь удастся проследить их связного, то мы уже сумеем добраться и до руководящего ядра лагерных смутьянов и до самого подпольного горкома. Кое-что я уже предпринял в этом направлении. Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, что после ряда неудач главари подполья решили послать в порт одного из своих наиболее ловких и, я бы сказал, наиболее удачливых агентов.
