— А что надо?
— Ну... какой хабар ходит, кто новый появился.
— Султан Бичаев на жеребце вашего начальника появился. По аулу ездит, абрекам про амнистию рассказывает. Абреки сон потеряли, в затылках чешут — и хочется и колется и мама не велит. Митцинский появился, шейх. Говорят, его в ревком взяли. А он мюридов набирает, вторую сотню уже сколачивает.
— Уже вторую? — удивился Аврамов. — Слушай, Шамиль, а почему бы твоему Саиду в мюриды не податься? Местечко теплое, сыт и при деле. Шамиль хмыкнул:
— Лопух ты в этом деле, Гришка. К нему мюрид табунами прет, а попадает не всякий.
— Это почему? Что, Саид юбку носит, стрелять не умеет? — беспардонно ломился в одному ему ведомую суть Аврамов. Шамиль скосил на него глаз, подозрительно спросил:
— Тебе чего от нас надо? Ты не верти, Гришка, давай напрямик.
— Можно и напрямик, — согласился Аврамов, — Саид русский знает?
— Как я турецкий.
— Скучно жить, говоришь, стало?
— Дальше некуда.
— Повеселиться хочешь?
— Ты бы короче, Гришка.
— Ладно. Дело есть одно. Сорвешься — вверх ногами повесят, шкуру спустят и голеньким в навозную кучу закопают. Чтобы потом тобой огород удобрять.
— Веселое дело, — заворочался Шамиль. Треснул по коленям ладонями, изумился: — Неужто такие дела остались?
— Хватит на нашу жизнь, — успокоил Аврамов. Неожиданно жестко осадил: — А теперь хватит балагурить. Раскрой уши, шуточки кончились. Тут, драгоценный ты мой, такая заваруха закручивается, успевай поворачиваться. Много тебе не имею права сказать, не мой секрет — государственный. Однако по возможности поделюсь. Советскую власть штыком и пулей рядом оберегали. В мюриды к Митцинскому пойдешь?
— Я? — поразился Шамиль.
— Ты. Под видом Саида. Глухонемым мюридом станешь. При таких не стесняются.
— Ясно. А зачем?
— А просто так. Делай что велят, смотри, запоминай, слушай, услышишь, что другие слышат, — ладно, а если сверх того — совсем благодать.
— Гриш, а Гриш... — позвал Шамиль, — я тебе что, бык?
— Это почему? — удивился Аврамов.
— Быка дернут за налыгач, он и пошел, куда дернули. Ты хоть сказал бы, куда дергаешь. Чего это тебе приспичило меня в мюриды определять?
— До чего же ты любопытный, Шамиль, — с досадой сказал Аврамов.
— Я такой, — согласился Шамиль, — сам сказал, в навозную кучу голеньким меня будут закапывать, не тебя.
— Это верно, — согласился Аврамов. — Ладно. Дело такое, что на него с открытыми глазами надо идти. Бродит тут у нас одно сомнение — не тот Митцинский, за кого себя выдает. Тем более что его родной братец в Турции с контрразведками Антанты связан, боевые группы из эмигрантов сколачивает. Так вот, узнать, кто есть на самом деле Осман Митцинский, — нет у нас на сегодняшний день задачи важнее. Учти, раскусят тебя — добра не жди, помочь тоже не успеем.
— Ох, чтоб я сдох! Вилла-билла, ей-бох, такой жизня — эт сапсем дургой дэл! — скоморошничал Шамиль, шалея от привалившего нежданно-негаданно настоящего дела. Спохватился: — Погоди, а Саида куда?
— Вместо тебя здесь с матерью побудет. Сам уговоришь? Или всем миром попросим, честь по чести?
— Не сто-оит! — пропел Шамиль, обнял брата. — Скажу надо — останется. Такого не было на свете, чтобы близнецы не договорились.
— Только ему необязательно знать, на какое дело идешь, придумай что-нибудь.
— Само собой, — успокоил Шамиль. — Когда начинать?
— Из куста вылезем — и начнешь, — усмехнулся Аврамов, — приглядывайся к Саиду, запоминай. Мулла-то его как облупленного знает, все повадки да ужимки. Словом — приглядывайся.
Полезли было из куста, да вдруг придержал Аврамов Шамиля за бешмет:
— Погоди.
— Чего годить?
— Должок один за мной, помнишь?
— Не помню. Но раз есть — отдавай.
— Один момент.
Примерился Аврамов, быстро уцепил Шамиля за ухо, стал трепать.
— Э... э... ты чего?! Осерчаю, Гришка! — выкатил глаза Шамиль.
— Помнишь, воротились мы с «языком», я пообещал уши тебе надрать за брандахлыстие твое? Сиди смирно, не дергайся. Надеру — пойдешь.
Хмыкнул Шамиль, подобрался, в быстром развороте облапил Аврамова, крякнул, опрокинул на спину, захрипел:
— Это мы погляди-и-им, кто кому надерет... эт-то мы еще погляди-им, кто кому... протух твой должок... за давностью!
