— Его звали… Волк!!!
От Искора не укрылась облегченная улыбка Верозы и напряженный выдох дядюшки Прока, но он не показал, как много они ему сказали.
— Хорошо… — проговорил Искор, словно убеждая в чем-то самого себя. — Вы можете пообедать, надеюсь, аппетит к вам вернулся, а я вас покину. Однако если у меня появятся к вам еще вопросы, я вас снова побеспокою.
Он направился к выходу из комнаты, но на пороге, уже открыв дверь, обернулся:
— Вам запрещено покидать город до особого разрешения, соответствующие указания даны городской страже. Возможно, я заберу вас с собой в Край. — Тут он не выдержал и оскалился в усмешке: — Вы ведь еще не бывали в столице стаи восточных волков?! А мы еще не видели… вашего искусства.
И многоликий вышел, аккуратно притворив за собой дверь.
С минуту изверги, оставшиеся одни в комнате, не шевелились, вслушиваясь в затихающие за дверью неторопливые шаги. Затем Вероза, медленно ступая, направилась к одному из стульев и опустилась на него без сил. Дядюшка Прок осторожно подошел к двери и долго прислушивался, после чего приоткрыл дверь и выглянул в щелку. В коридоре никого не было, но старый актер тем не менее распахнул дверь, быстро прошел по коридору и выглянул в большую прихожую. Там тоже никого не было, кроме двух слуг, поставленных принимать гостей.
Дядюшка Прок вернулся в комнату, плотно прикрыл дверь и уселся за стол рядом с Верозой и Элио. С минуту они молчали, а затем старый актер спросил, ни к кому не обращаясь:
— Смогли мы его обмануть?..
— Это неважно, — покачала головой Вероза. — Важно, что Бамбарею удалось сбежать. Теперь они вряд ли смогут узнать что-то про наше знакомство… — И вдруг, с силой дернув Элио к себе, она воскликнула: — Если только ты, маленькая мерзавка, не станешь болтать, что не надо!!!
Элио, широко распахнув глаза, уставилась на молодую женщину, и спустя мгновение в этих огромных, темно-синих глазах вскипели слезы.
Вероза мгновенно прижала девочку к себе и быстро, но негромко заговорила:
— Прости меня, малышка, прости! Я очень испугалась, очень!.. Еще вчера, когда эти страшные оборотни привязали тебя к столу и хотели… мучить. Но ты должна запомнить: ни с кем, понимаешь, ни с кем нельзя говорить о Бамбарее! Мы все его любим, но говорить о нем нельзя! Нельзя! Ты поняла меня?!
Элио хлюпнула носом, но сдержала слезы и кивнула. Затем, бросив быстрый взгляд на стол, она погладила Верозу по щеке и негромко спросила:
— А можно мне еще один пирожок?
— Конечно, малышка, — быстро ответила Вероза. — И сладкой сахарной воды!..
Она налила из высокого кувшина в небольшую чашку воды и придвинула поближе к девочке тарелку с пирожками.
— Сама поешь… — предложил дядюшка Прок, но Вероза отрицательно помотала головой:
— Не хочу.
— И напрасно! — ласково проговорил старик. — Тем, что ты будешь голодать, ты никому не поможешь. Ни Бамбарею, ни Эриху.
Он придвинул поближе пустую тарелку и наложил на нее тушеных овощей с мелко нарезанным копченым мясом. Потом по запаху выбрал один из кувшинов и налил себе пива.
Вероза молча наблюдала за ним, а когда дядюшка Прок приступил к трапезе, встала со стула.
— Я пойду к Эриху, а сюда пришлю тетушку Мармелу. Пусть она тоже поест.
— Постой, — остановил ее Прок. Быстро собрав на одну тарелку кое-что из снеди, разложенной на столе, он сунул эту тарелку в руки Верозе со словами:
— На вот, захвати с собой. Если захочешь, сама поешь, а может быть, Эрих в себя придет, так и его покормишь!
Вероза как-то безвольно приняла тарелку и молча направилась к выходу, а дядюшка Прок вместе с Элио принялись за остывший обед. Спустя несколько минут в комнату вошла тетушка Мармела. По ее виду можно было догадаться, что у нее имеется масса вопросов к руководителю труппы, но он опередил ее. Указав рукой на соседний стул, дядюшка Прок проговорил с набитым ртом:
— Садись, Мармела, угощайся… Сам многоликий о нас позаботился, негоже его заботу втуне оставлять!
Мармела посмотрела на старого актера долгим взглядом и молча опустилась на предложенный стул.
Несколько минут они молча ели, а затем тетушка Мармела еле слышно спросила:
