— Да, магистр, — неуверенно ответил Нико. Каждый год поступало несколько сообщений о самоуничтожении древних томов, но чтобы подобное случилось с архимагом?.. Маловероятно.
Пустые глаза старика смотрели прямо на Нико.
— А как твои дела? Никаких ночных происшествий в Барабанной башне?
Нико нервно покосился на незнакомок.
— Мы устроили небольшую схватку на джежунусе. Прошу прощения, если мы кого-то побеспокоили.
Лицо Шеннона смягчилось.
— Это ерунда, не переживай. Позволь, я представлю тебе наших гостей. — Он указал на волшебницу. — Магистр Амади Океке, стражница из Астрофела.
Нико поклонился, и женщина кивнула.
— И Дейдре, член делегации Увядшего древа.
— Простите, магистр, — перебила друидка. — Но я не представляю здесь Увядшее древо. Мы с моим защитником — независимые наблюдатели.
Нико с трудом заставил себя не пялиться. Дейдре и в темноте показалась ему привлекательной. Но сейчас, когда она стояла у окна, в отблесках солнечного света, ее глаза вдруг стали зеленее, кожа — смуглее, струящиеся черные волосы заблестели ярче. Теперь она выглядела сногсшибательно — и до боли знакомо.
Слепой взгляд Шеннона бродил по потолку.
— Ну что ж, Никодимус, в таком случае поприветствуй Дейдре, независимого эмиссара из Драла.
Нико заволновался. Шеннон упомянул, что они его ждали. Неужели ночной разговор с друидкой каким-то образом всколыхнул интерес к его какографии?
Он поклонился Дейдре.
— Почеши! — крикнула Азура, взлетая с кресла Шеннона. Нико вовремя поднял руку, подставляя ее летящему в его сторону попугаю.
— Расскажите мне еще раз о вашей птице, — сказала удивленная Дейдре. — Я-то думала, ваш фамильяр не может общаться ни с кем другим.
Шеннон повернулся к друидке. Ответил он не сразу.
— Азура иногда доставляет весточки Нико, однако ее диалект нуминуса понятен лишь мне. — Золотая фраза протянулась со лба Шеннона к фамильяру. Птица закивала и перепорхнула на плечо к хозяину. — То ли в результате многолетнего контакта с магией, то ли из-за языковых травм — но некоторые волшебники с годами полностью теряют обычное зрение. — Шеннон указал на свои бельма. — Вот и меня время не пощадило. Зато такие, как я, могут быстро обмениваться информацией с животными-фамильярами.
Волшебника и попугая соединили два потока нуминуса. Теперь Шеннон смотрел прямо на Дейдре.
— Этот протокол позволяет мне смотреть на мир глазами Азуры. Что я сейчас и делаю.
Дейдре разглядывала мужчину и птицу.
— Странные у вас, волшебников, приемы.
И снова Шеннон тянул с ответом.
— Я слышал, у друидов также существует необычная связь с животным миром. Будем надеяться, этот Совет не только позволит продлить договоры, но и поможет нам лучше узнать друг друга.
Нико впервые слышал, чтобы старик так осторожничал и так тщательно подбирал слова.
Азура, видимо, решила, что Шеннон увидел достаточно, оборвала поток нуминуса и принялась теребить в клюве серебристую прядь волос хозяина.
— Полагаю, пора посвятить мальчика в курс дела, — заговорила магистр Океке.
Губы Шеннона сжались, а затем магистр жестом указал на три кресла.
— Присядем. Никодимус, мы не планировали эту встречу, все получилось само собой. Сегодня утром мы с Дейдре столкнулись в коридоре, и она завела разговор о тебе. А магистр Океке возникла на пороге моего кабинета несколько минут назад, весьма неожиданно…
— Мне бы хотелось услышать мнение мальчика о пророчестве Эразмуса, — сообщила стражница, переводя невозмутимый взгляд с Шеннона на Дейдре.
Щеки Нико залила горячая краска. Шеннон повернулся к стражнице:
— Вижу, ты время даром не теряла. Решила вплотную заняться местными сплетнями?
Друидка, которая до этого лишь молча переводила взгляд с одного волшебника на другого, решила вмешаться и добавила, улыбаясь уголками губ:
— Кстати, меня тоже интересует это пророчество.
Стражница нахмурилась, глядя на соперницу.
Три мастера колдовских дел в одной комнате, причем все трое не доверяют друг другу… Нико предпочел бы оказаться где угодно, даже среди исходящих слюной оборотней — лишь бы не в этой опасной компании.
— Собственно, тут и говорить не о чем, — заявил Шеннон. — Никодимус не Альцион.
