— Всегда пожалуйста, мне тоже понравилось, произнес Финн, и в голове пронеслось: «Мне понравились вы». — Я рад, что вы пришли.
— Я… Да, я тоже, — вдруг смутилась Тамсин.
Растерявшись, она не нашла сил отпрянуть, и Финн сделал то, что и следовало: наклонился и поцеловал ее. Стоило их губам соприкоснуться, как вся неприязнь, зависть, которую Финн испытывал к Тамсин за все годы, тут же растворились, оставив его наслаждаться мягкостью ее губ.
Разум твердил ему, что нужно поддразнить, ласкать, быть чутким, и ее губы раскроются под его ласками. Финн нежно провел языком по ее нижней губе и почувствовал, как Тамсин вздрогнула. Он шагнул ближе и обнял ее за талию. Поцелуй стал глубже, и Финн утонул в тумане жажды и желания, понимая, что поцелуя ему недостаточно.
Он с трудом отпрянул. Он мог бы взять ее, но ему хотелось, чтобы она сама пришла к нему, когда будет готова.
Зрачки Тамсин были расширены, губы чуть припухли после страстного поцелуя.
— Мне… Мне пора.
— Да, я знаю.
Финн взял ее за руку и довел до машины. Там он открыл ей дверцу и ждал, пока она заведет мотор и пристегнется. Тамсин помахала ему рукой, прежде чем захлопнуть дверцу. Глядя ей вслед, Финн пытался понять, неужели всего пару дней назад он хотел, чтобы она уехала.
* * *
Тамсин едва помнила, как добралась до дома. Эмоции кипели внутри ее. Один поцелуй, обычный поцелуй двух взрослых людей. Почему же он так на нее подействовал? Как обычная ласка смогла стать такой насыщенной, сложной, наполненной чувством?
Когда Финн наклонился, чтобы поцеловать ее, она знала, что это будет мило. Трижды «ха»! Ей следовало знать, что у Финна не может быть мило — это было сногсшибательно, умопомрачительно и фантастично! Внутри ее все растаяло от его прикосновений, мысли исчезли, и все сознание наполнилось желанием.
А затем он остановился. Возможно, ему было не так хорошо, как ей. Но когда она увидела его глаза, потемневшие, словно грозовые тучи, то сразу ощутила, что он хочет ее так же, как и она его. И это понимание пролилось бальзамом на ее душу.
Тамсин с трепетом осознала, что если бы Финн не отпустил ее, то она, отбросив все предостережения, позволила бы отвести себя в постель.
Она остановила машину перед гаражом, заглушила мотор и откинулась на сиденье. Куда ил это приведет? Хочет ли Финн продолжения? Они знают друг друга всего несколько дней, однако…
Она вздрогнула, вскрикнув, когда на капот приземлилось что-то темное, и выскочила из машины.
— Люси, ты испугала меня до смерти! — сердито выкрикнула Тамсин, снимая кошку с капота.
Люси ткнулась мордочкой в ее подбородок и тут же начала мурлыкать. Тамсин проверила, что у кошки есть и вода, и корм, и отправилась в спальню. Мысли все еще волчком проносились в ее голове. Несмотря на работу в саду и долгий вечер, она все еще чувствовала силы заняться чем-нибудь.
«Чем-нибудь? Как насчет Финна Галахера?» — подшутила она над собой и захихикала, получив в ответ неодобрительный взгляд Люси, которая после ужина запрыгнула на кровать Тамсин и стала умываться.
Звонок телефона вырвал ее из задумчивости. Кто может звонить в такой поздний час?
— Алло? — осторожно ответила она.
— Это Финн. Хотел проверить, что ты добралась до дома.
Тепло разлилось по ее телу при звуках его мягкого глубокого голоса.
— Все в порядке. Спасибо еще раз за ужин. Мне понравилось. — Она помедлила и добавила: — Все понравилось.
Она чувствовала, что он улыбается.
— И мне. Кстати, ты забыла салатник. Я могу забросить его завтра.
Сердце Тамсин подпрыгнуло. Она хотела поскорее увидеть его снова.
— Отлично. Я буду дома после часа.
— Тогда я заеду. Спокойной ночи, Тамсин.
— Спокойной ночи, — прошептала она, внезапно почувствовав нежелание прерывать разговор.
Словно подростку, ей не хотелось первой класть трубку. Она услышала наконец, как Финн повесил трубку, и лишь тогда нажала «отбой».
«Что ж, по крайней мере, мой быстрый уход после поцелуя не отбил у Финна желания увидеть меня снова», — думала Тамсин, пока чистила зубы и готовилась ко сну.
Позже, лежа в пахнущей лавандой постели и гладя Люси, свернувшуюся у нее на животе, она проигрывала в памяти прошедший вечер, проживала заново тот короткий поцелуй, пробудивший в ней страсть, которую она боялась никогда уже не ощутить в себе и в партнере, страсть безусловно взаимную. И это понимание наполняло силой и ужасало одновременно.
