Он накрыл ладонью ее руки. Эмма мечтательно прикрыла глаза. Пламя свечи призрачно колыхалось. Она мысленно перенеслась в прошлое, в ту ночь своего сиротливого детства, когда ей пришлось ночевать на чердаке деревенского дома. Только неверное пламя свечи разгоняло окружающий мрак; вот и теперь ее охватило похожее тревожное чувство. Как все неопределенно и зыбко на этом свете, подумала Эмма. Ты отделен от всепоглощающей тьмы всего лишь колеблющейся тонкой полоской света, и стоит чьей-то грубой и неуклюжей руке опрокинуть свечу, стоит порыву холодного ветра задуть ее — и ты становишься беззащитным, как маленькое дитя. И все же продолжаешь доверять этому колеблющемуся зыбкому свету, веря, что настанет день, когда он засияет мощно и ярко, станет незыблемым и вечным…
— О чем ты думаешь? — донесся до нее низкий певучий голос Барнаби.
— О красных свечах. Они создают праздничное настроение. Мы всегда будем жить при свете красных свечей?
— Нет. Только когда будем счастливы, как сегодня.
— Мы всегда будем несказанно счастливы, милый!
Эмма с нежной грустью посмотрела на мужа, понимая, что все будет совсем не так. Она знала, что и он в глубине души чувствует то же.
— Дорогая, ты нужна мне, — проникновенно сказал Барнаби.
Было одно из тех редких мгновений, когда с его лица исчезла безмятежная маска, и Барнаби показался ей утомленным жизнью человеком, выглядевшим старше своих лет; какая-то легкая тень промелькнула в его ясных голубых глазах.
Глубоко растроганная, она призналась:
— Барнаби, ты тоже нужен мне.
— Ты так мало знаешь о моем прошлом. Я даже не рассказал тебе о…
— Не сегодня. Пожалуйста, не сегодня. Его глаза увлажнились.
— Моя дорогая, неужели это царственное пренебрежение к моему прошлому останется у тебя навсегда?
— Хочу надеяться, — убежденно ответила она.
— Ты само совершенство.
— У меня веснушки на лице, и я до сих пор выгляжу как угловатая школьница.
— Это как посмотреть, — улыбнулся Барнаби. — Сегодня вечером, когда мы придем домой…
Он осекся. Эмма все еще повторяла про себя восхитительные слова «когда мы придем домой», — но она не могла не заметить женщину, которая, приветствуя молодоженов, приближалась к их столу.
— Барнаби! Где ты пропадал все эти годы? Со времени нашей последней встречи прошло не меньше пяти лет. Это было в Монте-Карло, не так ли? — Она замолчала и окинула Эмму испытующим взглядом. Женщина худощавая, обращавшая на себя внимание обилием драгоценностей — сверкающих перстней, браслетов, — говорила так, словно боялась тишины.
— Фелиция, — отозвался Барнаби, не проявляя никаких чувств к давней знакомой, — неужели ты хочешь напомнить о далеких временах моей легкомысленной молодости? Дорогая, знакомься — леди Паркер. А это моя жена, — представил он Эмму.
В глазах леди Паркер вспыхнул злорадный огонек. Она пристально посмотрела на Эмму и недоуменно спросила:
— Наверное, что-то не так с моей памятью, Барнаби? Мне казалось, что ты говорил о Жозефине как о красивой брюнетке.
— Такая она и есть. — Голос Барнаби звучал вызывающе. Он жестом подозвал официанта, чтобы рассчитаться. — Мы как раз собирались уходить. Надеюсь, скоро увидимся. Впрочем, нет. Завтра мы уезжаем в Испанию. Я стал еще более рассеянным, чем раньше. Постоянно забываю даже о самых радостных событиях.
— Может быть, так тебе проще жить? — иронично процедила леди Паркер. На ее узком с впалыми щеками лице промелькнула ехидная усмешка, и она гордо удалилась.
Эмма не сомневалась: нервозность Фелиции объяснялась откровенной завистью рано увядшей женщины к молодому, привлекательному цветущему мужчине. Эмме, не проронившей ни слова во время этой короткой, но малоприятной встречи, вдруг показалось, что лихорадочные движения леди Паркер поколебали пламя свечи, и ее охватило чувство, похожее на мистический страх. Красная свеча — символ благополучия — едва не погасла. Если бы случилось такое несчастье, тьма охватила бы их и бросила в объятия злого рока.
— Кажется, я выпила слишком много шампанского, — осторожно заметила Эмма, уловив, что Барнаби с интересом и тревогой наблюдает за ней. — Но, прости, никак не могу припомнить, чтобы ты когда-нибудь говорил о предстоящей поездке в Испанию, да еще завтра.
