Цельное чувство - страница 15

Шрифт
Интервал

стр.

Они парами тихо под музыку шли,
Некрасивы были их лица,
Эти бледные, бедные дети земли,
Дети столицы.
В долгие дни
Работы и хмурой заботы
Мечтали они.
Над свинцом серой жизни сверкала мечты позолота.
День их мечты,
Вот ты!
Бедные, бедные люди,
Я страстно молюсь,
Я горько молюсь о радостном чуде!
И горько сжимает мне горло, как грубая чья-то рука,
Тоска.
А вас вперед увлекает
Танец,
И на бледных щеках так ярко сверкает
Румянец.
Шаг вперед, шаг назад,
Робкий смех, нежный взгляд,
Между рук гибкий стан,
И волнуется кровь,
И сияет любовь, —
О, жалкий роман,
О, горький обман!
Шаг назад, шаг вперед.
Скривился рот
От нежной, смущенной и милой улыбки,
Как странны ошибки,
Как скоро конец настает.
Бедные, бедные люди,
Я тайно молюсь,
Я странно молюсь,
Я горько молюсь о творческом чуде!
О, неужели оно не придет?
Как люблю я вас всех,
Рядом смеются счастливые люди,
Как им не стыдно, как им не грех
Смеяться над этими девушками с робкими глазами,
У меня в душе их грубый смех
Звенит словами.
О, как все вы похожи,
Серые девушки — все, как одна.
Боже, за что, за что же
Бросил ты их в эту пропасть без дна!
Какой ужас быть только похожей,
Ужас без дна!
1905

«Вечерние улицы жутки…»

Вечерние улицы жутки,
Как воды ночной реки,
И ходят по ним проститутки,
Как образы вечной тоски.
Вот взором голодной собаки
Глядят мне в глаза сквозь муть,
И грубая ругань и драки
Нарушают хмурую жуть.
Окутанный тьмою ночною,
Я словно в русле реки —
Как дно черно подо мною,
Как воды ее глубоки!
И в сердце острая жалость —
Накормить какую-нибудь.
И в сердце, как смерть, усталость
На горячей груди уснуть.
О, как черные воды жутки.
Упаду, потону, захлебнусь!
В утро мутное у проститутки
В полинялом гробу проснусь.
1911

В Швейцарии

Ты мне сказала: «Видишь, вот
Поток. Весь мир — мистерия.
Иль ниспаденье этих вод
Не чудо для неверия?
Какая творческая длань
Их с высоты низринула
И дымно-призрачную ткань
На горный кряж накинула?
Иль кто-то вечный распустил
Серебряные волосы,
И солнца луч позолотил
Их трепетные полосы?»
Я не ответил. С вышины
Летел поток серебряный,
Звеня дрожанием струны
На арфе поколебленной.

Флоренция

Флоренция — ты светлая мелодия
Во сне. Картин безмолвие в Уффициях.
Плеск мерный Арно. В ласковой природе я
Подслушал тайну, буду ей молиться я.
Сестра моя, святая и любимая,
Наставница, так ясно, тайно мудрая,
Как ясные и всё ж неизъяснимые,
Как дымно-голубые горы твои, Умбрия.
1911

III. Переводы

Музыка (Шелли)

По божественной музыке я томлюсь в страстной муке,
Мое сердце в той жажде — цветок умирающий.
Лей же, лей вино дивное — музыки звуки,
В серебристом дрожании светло затихающей.
Как долина безводная высыхает бесплодная,
Задыхаюсь без музыки я с тоской безысходною.
О, дыхание музыки таинственно сладко,
Больше, больше той влаги, внезапно пролившейся!
От нее разжимаются кольца и складки
Злой заботы, змеи, вокруг сердца обвившейся,
Словно ток облегчения через вену каждую
Льется в сердце мое, истомленное жаждою.
Я без музыки словно лесная фиалка
У глубокого озера, когда чашечку рос ее
Выпил полдень дремотный, и лежит она жалко,
И туман не поит ее, и запах унес ее
Вольный ветер на крыльях над гладью зеркальною.
Но когда я гармонией упоен музыкальною,
Словно вновь вино в чаше зачарованной пью я,
И кипит, и сверкает та чаша торжественно,
Словно фея мне счастье дарит поцелуя.
Я томлюсь по музыке — она божественна.

Гребец (Le passeur d'eau) (Верхарн)

Он греб сквозь враждебные волны и тьму,
Тростинку зеленую крепко зубами сжимая.
Но та, увы, что взывала к нему,
Там, в темной дали за волнами,
Скрывалась, всё вглубь уходя, пропадая.
И с берега башни с часами
И очи окон
Смотрели, как бился и мучился он,
Свой торс от усилия вдвое сгибая,
Как мускул был каждый его напряжен.
И вдруг сломалось весло,
Теченье его унесло
Тяжелыми волнами к морю.
А ту, что его окликала и звала,
Туманная мгла покрывала,
Она простирала к нему, отдаленному, руки,
В безумной ломая их муке.
Гребец остающимся цельным веслом
Стал волны сильней рассекать напролом,
И всё его тело трещало,
И сердце в горячечной, трепетной дрожи дрожало.
Ударом поток
Сломал вдруг руль и повлек
Его, как жалкое лохмотье, в море.
И окна жилищ над рекой,
Глядящие с жуткой тоской,

стр.

Похожие книги