Поднимаясь по ступенькам крыльца, я почувствовал себя гораздо уверенней, открыл незапертую дверь и вошел в квартиру. Увидев меня, Клэр отложила книгу и поднялась с кресла.
— Ну как ты, дорогой? — спросила она, подойдя ко мне. Ее губы дрожали. — Как все прошло?
— Неплохо. Настоящая фантастика, — я поцеловал ее в щеку. — Но я совершенно выдохся. Прежде чем я расскажу тебе обо всем, как насчет кофе?
— Конечно, конечно. Но где же ты все-таки был, милый? — она взяла меня за руку и увлекла на кухню.
Я смотрел на нее, чистенькую, пухлую, в меру накрашенную, в очках, с завитыми локонами, с легким запахом табака. А передо мной возникало другое лицо, побронзовевшее от солнца и ветра, с гривой белокурых волос и глазами цвета летнего неба. Я вспомнил веснушки, разбросанные по вздернутому носику, и тихий смех, и протянутые ко мне маленькие, привыкшие к труду руки. И я знал, на какую кару обрек себя, заглянув в прошлое. Этот крест мне предстояло нести до конца жизни.
Мародер
(рассказ, перевод В. Вебера)
Мы охраняем Великий Договор, но юное поколение, покоряющее далекие звезды, так часто этого не понимает.
Обычно они пользуются нашими услугами. (Где звездолет «Харпсонг», которого давно ждут в порту прибытия?.. Выдержит ли вновь созданное кибернетическое производство на планете Оазис конкуренцию с фирмами уже обжитых миров?.. Появились бандиты… Что делать со странными существами, на которых мы наткнулись?..) Но стоит нам заступить дорогу и сказать: «Нельзя!» — как в мгновение ока мы становимся корди, то есть врагами.
Типичный в этом смысле случай с мертвой планетой Добрая Удача. Теперь, по прошествии жизни целого поколения, Служба готова предать гласности правду, и я могу рассказать о Майке Тревельяне, Хуане Мердоке, Дымокуре, рыжеволосой Фаустине и всех остальных, а уж вы сами решите, кто прав, а кто — нет.
В те годы Тревельян всегда проводил отпуск на Земле. Ее патриархальность успокаивала натянутые как струны нервы, а приключений ему хватало на других мирах. Благодаря этому Тревельян, естественно, был своим человеком в мозговом центре Службы, если таковой мог быть у организации, действующей по всей Галактике. Вот почему он имел более широкое, чем его многие коллеги, представление о том, как обстоят дела с соблюдением Договора. Тревельяна посвящали в весьма важные секреты.
Подозреваю, что Тревельян старался использовать каждую возможность, чтобы припасть к истокам человечества, так как большую часть жизни ему приходилось проводить под светом чужих солнц. И желание быть верным блюстителем Договора крепло в нем с каждым годом.
Никто не мог назвать Тревельяна педантом. Широкоплечий и черноволосый, с орлиным носом и глазами цвета морской волны, всегда готовый улыбнуться, одетый по последней моде, он наслаждался всеми радостями жизни, от Баха до кружки пива.
Когда компьютер вызвал Тревельяна для ведения дела Доброй Удачи, тот жил в прекрасной зеленой долине Дордони. Каменный дом его подруги построили в эпоху Средневековья у подножия огромной скалы. Внутренние изменения не коснулись внешнего вида жилища, за долгие годы сросшегося с окружающим пейзажем. Вдоль фасада росли кусты, которые скрывали археологические раскопки охотничьего поселения тех времен, когда ледник покрывал север Европы. Но теперь над головами проносились не дротики, а ракетоплан, следующий из Алжира в Гренландию. А ночью, меж звезд, которых уже достигли люди, проплывали искорки звездолетов, выскальзывающих из тени Земли. На всей планете осталось немного мест, где так остро ощущалась неразрывность времени.
— Разве тебе уже пора? — в голосе Брейганзы Дайен слышалась грусть: она любила Тревельяна, а расставаться им приходилось очень и очень часто.
— К сожалению, я должен идти, — ответил он. — Компьютер не стал бы беспокоить меня ради забавы. Всем известно, какая это здравомыслящая машина.
Увидев, что она не реагирует на его улыбку, Тревельян пояснил:
— Компьютер пришел к выводу, что я — единственный свободный сотрудник Службы, имевший дело с неким индивидуумом. Это скользкий тип с острыми зубами, и мой опыт может сыграть решающую роль.
