ДЕЛАЙ ЧТО ХОЧЕШЬ, ЭТО ВЕСЬ ЗАКОН
Мы едем по пустыне. Мы — это корошо и мон-терлан. Пустыня — это ожесточённые и пыльные души Александра и Барбары. Полный
вперёд!
Эта парочка думает, что они сопротивленцы: Бар-бочка и Сашунечка! Куклёшка Барби и Сашок-перду-нок! Стопроцентные мудозвоны! Полиция нравов! Пся
крев! Сержанты секса! Хуй им.
Слушайте наши истинные слова, юные уродцы и искалеченные девахи! Слушайте наши правдивые слова, мнимые партизаны молодости и анархии! Слушайте наши последние слова, прирученные школой и институциями ущербные бунтаришки и карбонарки! Это каш манифест, транслируемый со скоростью света во асе захламлённые уголки Солнечной системы! И дальше, и дальше! Всем! Всем! Всем! Ныне и вовеки веков!
Мы говорим: делай что хочешь, вот и весь закон! Хочешь — ляг и лежи! Хочешь — встань и иди! Но — танцуя, но — воркуя! Но ликуя! Только ликуя! Всегда ликуя! Бесконечно ликуя! Трансцендентально ликуя! Ja!
Обосралось слияние масс и индивида в нацизме! Обо-сралось и в сталинизме! Обоссалось в китайском коммунизме! Обоссалось и в рок-нролльном коллективизме! Ликующее единство захлебнулось! Соединенная речь поперхнулась! Монументальное братство-сестрин-ство задохнулось! Промахнулось! Промахнулось! Завернулось! Счастье от нас отвернулось! Плачьте!
Нынешние попытки реанимировать эмансипированный коллектив смехотворны! Все эти коррумпированные игры позорны! Человечество превращается в людей-растений! Мы хотим песнопений! Мы, корошо и монтерлан, хотим песнопений! Космических песнопений! Рыдайте! Хуярьте!
Слияние душ в общем экстазе необходимо! В этом смысле неолиберализм стреляет мимо! Все коллабори-руют друг с другом исключительно для выживанья! А мы желаем подлинного обожания и слиянья! Нойте! Мы ненавидим индивидуализм и разграниченья! Сепаратность на хуй, да здравствует тотальное жертвопри-ношенье! Хватит быть «псами» и «мальчиками на побегушках»! Хватит быть «девочками по постирушках»! Швыряйте во всегаллактический костёр поленья! Войте! Ройте! Ройте!!
Что за трусость загнала нас в пространство и время? Скинем, о-о, тел бездарное, безнадежное бремя! Бескрайние небеса для всех нас открыты! будем нектаром и радиацией сыты!! Голосите! Орите! Спаривайтесь и орите! О-о-о-о! О-о-о-о! Ооооооооооо! Оооооооооооооооо-оооооо! Оооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооо-оооо!!!
Свобода должна затопить нас с головою! Станем единой несущейся, блядь, вскачь ордою! Мы, монтерлан и корошо, идём на всех ренегатов войною! Станьте же наконец кровью, а не водою! Кровью, кровью, кровью, а не водою! Визжите! Блейте!
«Делай что хочешь» — это не значит быть пораженцем. Дайте же всем, блядь, отступникам под жопу коленцем! Соединяйтесь в круг иступленного вопля! Йя! Ну же! Скорее! Achtung! Опля! Опля! Опля! Опля! Опля! Опля! Оп-ля! Оп-ля! Оп-ля! Оп-ля! Оп-ля! Оп-ля! Оп-ля! Ооооооооооооопля! Оооооооооооооооооооооооооооопля! БляШ!!!!!!!!! Я-я-я-я-я-яяяяяяяя-ja-jajajajajajajaaaaaa-аааШШШШШ
ОСТРОЕ ОТРАВЛЕНИЕ ТЯЖЁЛОЙ ВОДОЙ
В общем, Барбара и Александр как с цепи сорвались. Нам стало совсем хуёво, словно мы отравились ртутью или тяжёлой водой. Знаете, есть такой способ убийства или самоубийства: вы разбиваете обычный термометр, а ртуть из него сбрасываете в башмак жертвы. Жертва ходит в этом башмаке две-три недели, а потом начинает беситься и недомогать, дико нервничать и изводиться. Именно такая атмосфера перманентного ужаса и психоза сгустилась на Штумпергас-се 11/17 в рождественские дни 1998 года. Мы перестали нормально есть и спать, мы перестали трахаться и читать, и всё своё время проводили в чудовищных и невообразимых скандалах. Разумеется, это действовали монтерлан и корошо , о чём мы смутно догадывались!
— Сука, перестань изводить меня! — орал Александр.
— Сам ты ничтожество, — отвечала Барбара.
— Ты же ни хуя не делаешь, только капаешь мне на голову! Это гнусь, это подлая пытка! Сволочь!..
— Да ладно, заткнись ты наконец!
— О боже! — воскликнул я, а в животе похолодело от дикого страха. — У меня уремическое отравление! Я весь воняю мочой! Ты чувствуешь?
— То ли ещё будет! — отвечала я.
