Вот такая срань в мозгах! Наши поздравления! И так — повсюду!!!
Впрочем, хватит уже причитать по-мудацки. Мы ведь не Селин всё-таки. Другая парочка.
БЕРЛИН В ЛЕСАХ
Итак, мы получили бабки. Теперь можно было податься в Берлин — на большое дело. А то как раньше было? Как в стишке:
Мудила захотел в Манилу. Но нету бабок у мудилы.
Теперь бабки были. Вот мы и поехали.
Всё-таки Европа крайне разнообразна. Такое воб-щем-то небольшое сухопутное пространство — и столько дифференций! Между Италией и Австрией гигантская разница во всём: в пейзажах, еде, физиономиях, жестикуляциях, привычках... Но и внутри Италии до хуя различий: Север и Юг — абсолютно разные миры! В Неаполе хуй лиловый, а в Милане — розовый! Точно так же и между Австрией и Германией — тьма различий! И сосиски, и пиво, и водители автобусов, и бензоколонки — всё выглядит подругому. Физический тип
— стопроцентно иной. В Австрии всё-таки большая примесь славянства, на это и Гитлер сетовал. А немцы — как дубы, или, в худшем случае, как пни. Златокудрые, красноносые. Александр Германию любит. Барбара тоже. Зимняя сказка!
На самом деле Барбара Германию не любит. А Александр недолюбливает. Германия — страна одностороннего паралича. Дело в том, что половина населения Германии- бодрые здоровячки, которые регулярно пашут и дисциплинированно вкалывают на своей службе. Здесь до хера идиотов, протирающих штаны в конторах и зарабатывающих фиолетовые мозоли на столярно-сталелитейных работах. Никто в Европе не работает так, как эта послушная половина Германии. Зато другая половина полностью расслаблена. Она демонстрирует полное отсутствие жизни. Здесь хозяйничают мёртвые клетки — чрезвычайно агрессивные, свирепые и неумолимые. Агенты антижизни, вирусы прострации. Не купайтесь в речках Германии! К вам может пристать такой вирус, и тогда оставшуюся часть жизни вы проведёте в перманентном ступоре, вялотекущем безумии, со слюнями на подбородке, как Ницше или Гёльдерлин. Или заразитесь суицидальной истомой, как Генрих фон Кляйст. Или будете безвылазно торчать в гнилых сквотах и молиться на икону Че Гевары. Гутен таг, гутен таг, гутен таг. Роза Люксембург! Шутка.
Но Берлин — это не Германия. Берлин — это плохо-чбритый газончик, который облюбовали пьяные муравьи и вмазанные стрекозы. Берлин — это медуза, в чьей студенистой мерзкой прозрачности можно обнаружить •ризрачные ледянистые структуры любви. Берлин — это полицейский лейтенант, которого заезжие индейцы накормили кактусом пейотом, и он съехал с колёс: пристрелил крокодила в Zoo. Берлин — это новобрачная, которая навсегда отказалась снять своё подвенечное платье. Берлин — суходрочка, сдобренная похабными постерами праматери Лилит. Берлин — кожаная куртка Берта Папенфюза, под которой — сердце воспитанного в неволе тарантула... Ну, хватит... Хватит уже...
Берлин сейчас — это гигантская строительная площадка позднекапиталистической унифицированной Европы. Тщательно спланированный мегаполис, новый суперцентр контроля и манипулирования миллионами душ. Кишащая бациллами капля под микроскопом власти...
«Sony» — один из главных инвесторов в строительство нового Берлина. Это символично! Говорят, что в мёртвой пограничной зоне между Западным и Восточным Берлином обитали когда-то полчища кроликов. Откуда? Как? Хер его знает! Однако ныне эти полчища разбрелись по всему городу. Полчища кроликов-японцев, агентов «Sony» и деиндивидуализированной ком-мерциализованной нирваны. Эти японцы родом не только из Киото, но и из Франкфурта, Стокгольма, Брюсселя и Лондона. Они не все коротышка — среди них есть и блондинистые големы двухметрового роста. И на всех чёткий штамп транснациональных корпораций. Банзай, новоимпериалистическая зубастая сволочь! Зайчата некрофильчики!
Берлину надлежит стать и новой культурной столицей. Большие бабки вкладываются в создание новейших коллекций, музеев, галерей. В районе Berlin Mitte хитрожопые дельцы в чёрных тряпочках пооткрывали бутики для contemporary art. Здесь писают кипятком стерилизованные девицы и псевдонебрежные недоноски — кислотным кипятком, от которого подыхает и крыса, и таракан. Снобистская полуграмотная шваль вываливает на подиумы свою волосатую мотню. Праздник носоёбов!
