Быть Руси под княгиней-христианкой - страница 2

Шрифт
Интервал

стр.

   — Великий князь, ты обещал дать сегодня моему императору ответ, согласен ли заключить мир с Византией и увести от её границ своё войско, — прозвучал голос византийца со шрамом.

   — Ты получишь его, патрикий Варда[6]. Тебе вчера удалось убедить меня, что для блага Руси и Нового Рима им надобно жить в мире. И если сегодня я стою у рубежей империи и готов ступить на её землю, виной тому твой император, нарушивший стародавний договор с моим предшественником, князем Олегом[7]. Новый Рим желает мира — он получит его, подтвердив действие договора с князем Олегом и выполнив требование, предъявленное им империи перед заключением этого договора.

   — От имени императора заявляю, что прежний договор империи с князем Олегом будет подтверждён и Русь снова станет другом и союзником Нового Рима, — важно произнёс Варда.

   — Ты забыл упомянуть ещё об одном — о выполнении требования, связанном с подписанием договора, — напомнил Игорь.

   — Требования? — на лице патрикия появилось удивление, хотя взгляд был холоден и внимателен. — О каких требованиях может идти речь при заключении договора о дружбе?

   — О тех, которые подводят черту под событиями, предшествовавшими заключению договора о мире и дружбе. Прежде чем стать друзьями, надобно покончить с войной, на которую Новый Рим толкнул Русь. Вначале империя уплатит мне дань, как князю Олегу, а затем получит желанный ей договор о мире и дружбе.

Уплатит дань, как князю Олегу? Но князь Олег стоял у стен Константинополя, и город был бессилен оказать ему сопротивление. В отличие от него ты, великий князь, даже не переступил Дуная и не выиграл у империи ни одного, даже мелкого сражения.

   — Патрикий, если империя вынуждена просить у меня мир на Дунае, значит, она осознала своё бессилие перед русским воинством раньше, чем оно подступило к её стольному граду. А выигранных у Византии сражений у меня нет потому, что их ещё не было и вряд ли они состоятся, поскольку империя не имеет войск, способных вступить со мной в бой хоть с малейшей надеждой на успех. А ежели твой император желает, чтобы я пожаловал за данью по трупам его легионеров под стены Царьграда[8], я свершу это. Но предупреждаю, что тогда дань, которую придётся уплатить Новому Риму за мирный договор, будет несоизмеримо большей, нежели сейчас. Ибо в этом случае империи предстоит платить дань не только на тех русских дружинников, что сгорели от «греческого огня» и сгинули в морской пучине во время моего первого похода на Новый Рим[9], но и на тех, кто сложит головы и получит увечья в боях на предстоящем пути от Дуная к Царьграду. Ведь ты должен знать, что дань на мёртвых и увечных русичей мы всегда берём большей, нежели на оставшихся в живых.

   — Великий князь, ты хочешь получить дань на воинов, что три года назад погибли при отражении нами твоего морского набега на Константинополь? — искренне удивился Варда. — Но какое отношение твоё тогдашнее поражение имеет к сегодняшней войне, которую мой миролюбивый император всеми силами желает не допустить?

   — Патрикий, ты совершаешь большую ошибку, думая, что мой предыдущий морской поход и теперешнее появление русских войск на Дунае независимы друг от друга. Для Руси война с империей началась в день, когда та нарушила заключённый с князем Олегом договор и принялась чинить ей кривды. Три года назад мы пробовали силы, узнали могущество Византии на море и слабость на суше, а сейчас Русь всей своей мощью готова нанести империи сокрушительный удар, дабы впредь отучить её свысока смотреть на Русь и по собственной воле отказываться от имеющихся с ней договоров. Поэтому императору придётся уплатить дань за мои потери всего периода войны Руси с Византией, а не того краткого срока, что потребовался для перехода моих войск от Киева до Дуная и плавания моего флота с Днепра до болгарского побережья.

   — Мой император несказанно щедр и всей душой стремится к миру с Русью. Смею думать, что он пойдёт тебе навстречу, великий князь, и ты получишь требуемую дань. Мой император великий человеколюб и будет счастлив оказать помощь вдовам и детям погибших русских воинов, что станет свидетельством искренности его желания жить в мире и согласии с Русью.


стр.

Похожие книги