— Садись, — в третий раз произнес Синид. Не только слова, но и интонации его полностью копировали предыдущую реплику с требованием сесть. Это напоминало запись, поставленную на повтор. — Не спорь. Со мной нельзя спорить.
К повтору добавился новый, откровенно бессмысленный фрагмент:
— Спорить будем позже.
Без возражений Тезей сел, куда было велено. Краем глаза он следил за Ариадной, боясь, что прокурорская дочка не выдержит, забьется в истерике — или, того хуже, кинется на Синида. Тезей не знал, что сделает, если это произойдет. Использует возможность для нападения на инспектора? Попытается остановить Ариадну окриком? Не предпримет ничего? Обитое искусственной кожей сиденье тренажера слегка пружинило под ягодицами. Ниже явственно чувствовалась прочная основа.
— Рукоятки. Возьми.
— Зачем?
— Возьми.
Резина под пальцами была упругой и бархатистой.
— Держи. Не отпускай.
Перебросив пистолет в левую руку, Синид приложил большой палец правой к папиллярному идентификатору пульт-дисплея, расположенного на консоли второго тренажера-близнеца. Дисплей в ответ зажег созвездие из восьми зеленых индикаторов. Из скрытых динамиков прозвучал механический голос:
— Добро пожаловать в систему, хозяин.
— Голосовое управление!
Синид тронул сенсор на пульт-дисплее.
— Есть голосовое управление.
— Бета-фиксаторы.
— Есть бета-фиксаторы.
Щелкнули, сходясь, два разомкнутых обруча-браслета. Вопреки приказу инспектора Тезей разжал пальцы, подергал руками, но поздно — запястья уже были прикованы к рукояткам; вернее, к кронштейнам, выдвинувшимся из рукоятей.
Следующая пара обручей зафиксировала щиколотки.
— Фиксаторы второго уровня.
Из-под кожуха, похожего на обелиск из шлифованного графита, выскользнули тонкие рычаги. На них крепились перчатки, похожие на те, которые используют в смешанных единоборствах — фактически накладки на пальцы и тыльные стороны ладоней, оставляющие саму ладонь свободной для захвата. Перчатки легли на руки Тезея, прижались; тихо клацнули скрытые крепления. Тезей услышал слабый шум и почувствовал, как перчатки сгибают ему пальцы, вынуждая взяться за рукоятки тренажера. Он попытался оказать сопротивление и не смог, боясь порвать сухожилия.
В конце процесса рычаги, освободившись, убрались под кожух. Теперь перчатки связывались с тренажером пучками проводов в оплетке из металлизированной силиконовой резины. Давление на пальцы ослабло, но Тезей не сомневался, что перчатки не позволят ему отпустить рукоятки без разрешения Синида.
Он ожидал каких-нибудь автоматизированных сандалий, крепящихся на стопы, но, видимо, для ног не было предусмотрено ничего, кроме обручей. Гидроусилители, отметил Тезей. Привычные грузоблочные системы в этой модели мультистанции отсутствовали. Их заменяли обратные гидроусилители.
«Тренажеры, — вспомнил Тезей слова детектива Эвпаламида, произнесенные молодым человеком в салоне черного лимузина. — Ты заказал их Талосу. Талос не мог справиться с новым софтом. Обратился к отцу, отец пришел в ярость…»
— Ты убил его? Ты убил парня из-за этих долбаных тренажеров?
Вместо ответа инспектор произнес:
— Синхронизация альфа-бета.
— Есть синхронизация.
Синид выщелкнул обойму, разрядив «ехидну», медленным прогулочным шагом приблизился к входной двери, набрал код цифрового замка — и выбросил пистолет вместе с обоймой в коридор. Дверь захлопнулась, замок издал неприятную трель. Тезей терялся в догадках, зачем инспектору понадобилось разряжать пистолет, если он все равно собрался его выбросить. Логику обычного человеческого поведения Синид, пожалуй, выбросил еще раньше, явившись в больницу за Антиопой.
А может, еще раньше, гораздо раньше.
Вернувшись обратно, Синид разделся и занял место на сиденье второго тренажера, напротив Тезея. Он словно задался целью копировать своего пленника, за исключением того, что остался в атлетической майке. Ариадну инспектор игнорировал — в его безумной картине мира женщин в зале не было, только он и Тезей.
— Альфа-фиксаторы.
— Есть альфа-фиксаторы.
Обручи зафиксировали руки и ноги инспектора.
— Фиксаторы второго уровня.
Вторая пара перчаток заставила пальцы Синида сжаться на рукоятках. Тезей понимал, что в отличие от него, инспектор может когда угодно дать команду и освободиться, но это добровольное пленение впечатляло.
