Кто-то нацарапал возле нужной мне двери «Табуреткин-хаус». Внутри – в двух больших смежных комнатах – было многолюдно и накурено. Я почти сразу же споткнулась о пачку листовок, лежавших на полу. Потом долго искала глазами подругу среди сосредоточенных мужчин. Они сидели за столами с компьютерами и телефонами и одновременно говорили по мобильникам, обычным аппаратам и друг с другом.
Заметив меня, Маргарита вышла в коридор, прикрыв за собой дверь.
– Слушай, все совпадает, – возбужденно затараторила она. – Я уже выяснила. Этот Костин – наш ответ Чемберлену, то есть штабу мэра. У него фамилия куда более распространенная, мы этих Костиных с десяток нашли. Но полный тезка, чтобы не только фамилия, но и имя-отчество совпадали, был только один. И сегодня его убили. Задушили черным шарфом. Правда, не в квартире, а в машине. Этот Костин работал таксистом. Местные жители заметили, что во дворе слишком долго стоит машина с шашечками и включенным двигателем. Заглянули в салон, а там труп. Водителя задушили черным шарфом. А на грудь положили газетную вырезку про честные выборы и открытый паспорт.
– Да ты что?! Как по сценарию, – изумилась я. Я все-таки полагала, что это совпадение. – Каждый день аналогичные убийства! А я-то думала, следовательша просто хотела дело скинуть. Кажется, ей работать лень, надо на чистку лица бежать. Нет, здесь все серьезнее. Похоже, у нас действительно орудует маньяк.
Чтобы сдать результаты моих подъездных обходов, пришлось выстоять в штабе очередь, как в железнодорожные кассы в разгар лета. Почему-то как раз в это время года любят устраивать еще и ремонт на вокзалах. Очевидно же, что никакой другой сезон не подходит так идеально, чтобы вместо просторного зала ютиться в узкой комнатке без лавочек, буфета и туалета. В штабе стулья были, но все они оказались заняты доверенными лицами кандидата, точнее, другой частью их тел.
Что ж, пока осмотрюсь. Полевиками в штабе командовала тетя Маруся – полная пожилая дама, похожая на бабушку, которая вечером шлепает расшалившихся внуков, а с утра встает ни свет ни заря, чтобы испечь им пирожки. Ее со всех сторон окружили мои коллеги с подписными листами. В основном студенты, от которых уже разило пивом, и усталые матери-одиночки. Толстушка, то и дело поправляя очки, внимательно проверяла правильность заполнения документов и грозилась позвонить каждому, кто поставил свою подпись.
– Тут одна сегодня уже учудила, – ворчала тетя Маруся. – Хорошо еще, что я вовремя спохватилась, а то был бы подарок Деду Морозу…
То есть штабу соперников, поняла я. Надо же, начинаю кое в чем разбираться.
– А что случилось-то? – вылезла я с вопросом. Раз все равно теряешь время в очереди, то хоть поболтать.
– Что, что! – недовольно пробурчала она. – Ходит тут одна девица, Нинка Сидорова. Ума ни на грош. Но сирота она, выросла в детдоме, теперь дворником в нашем дворе подвизается. Вот и взмолилась: тетя Маруся, помоги подзаработать. Я ее в штаб и пристроила. И что ты думаешь? Сегодня утром приволокла мне аж сто подписей. Я, грешным делом, решила: вот что значит человек из низов, умеет с народом разговаривать, убеждать. Премию ей даже выписала. Пусть сирота порадуется. И что же? Она ушла, а я присмотрелась повнимательнее к ее бумагам. И вижу – там паспортные данные моей сестры, которая уже год как покойница. И соседа моего – ветерана войны, он до последнего 9 Мая не дожил. Мертвые души! Оказалось, дворничиха добралась до сведений из ЖЭКа: там паспортные данные на каждого квартиросъемщика есть. Вот она их и переписала, не разобравшись, кто жив, а кто уже и нет. А подписи подделала, коза! Ну, я разозлилась. Мало того, что деньги получила за обман, еще весь наш штаб чуть под монастырь не подвела. Пошла я Нинку искать, чтобы вставить ей по первое число. А она пьяная в сарайчике своем, где лопаты и метлы, валяется с сантехником нашим в обнимку. Всю премию пропила уже. Вот и помогай после этого людям…
Тетя Маруся обвела нас суровым взглядом:
– Хоть у вас-то подписные листы без выкрутасов? А то узнаю, что обманули, своими руками придушу!
