— Куда идем? — поинтересовалась девушка, с любопытством поглядывая по сторонам, хоть в Городе она и знала многие места, но не настолько хорошо, что бы узнавать каждую улицу.
— Туда, где нас искать не будут, — ответил Мишель и протянул блондинке расческу, — причешись…
— Бесполезно, — разочарованно ответила Саша, но расческу взяла и несколько раз провела по непокорно-буйным взлохмаченным волосам, — нас везде искать будут…
— Это точно, везде, кроме…
Мишель попридержал Сашу за плечи, направляя поперек людского потока в узкий переулок. Александра заозиралась еще энергичнее на увешанные мемориальными досками подновленные, чистенькие стены домов, но уже через десятка два шагов Мишель остановил девушку перед маленьким, типичным для старой части города, еврейским ателье с чистенькой мостовой перед запыленными стеклами витрины, старой побитой дверью и вывеской над ней с одним только словом «Ателье».
— И… это чего? — уточнила Саша.
— Кто же, будучи в бегах, в таком плотном розыске, пойдет или получать готовый костюм в ателье, ну, или заказывать срочный пошив вечернего платья, — Мишель выразительно подмигнул и, постучав в дверь и не дожидаясь ответа, вошел первым по привычке этой ночи, противоречащей человеческому этикету.
По сравнению со скромным фасадом с запыленными стеклами и скучной вывеской, изнутри ателье оказалось огромным полупустым залом, заставленным манекенами, с несколькими примерочными кабинками у дальней стены и огромными раскройными столами. Этим ранним утром в зале копошился всего-то один человечек, который и поспешил, чуть прихрамывая и близоруко щурясь, к нежданным гостям. По-портновски сутулый, седой, с неопрятными лохмами волос, крючконосый, в стареньких очечках с круглыми стеклами — он был типичной карикатурой на старых портных-евреев, какими их рисуют в сатирических журналах или изображают в средней руки фильмах не самые умелые актеры.
— Ох, Миша, Миша, ну, здравствуйте, — с неистребимым, опять же карикатурным акцентом заговорил еврей, критически оглядывая Мишеля, — вы так давно не были у меня, что я уже начал думать, что вы решили пользоваться готовым платьем… Что, впрочем, по вам и так видно…
— Здравствуй, Исаак, — ответил Арнич, — познакомься вот с Сашей…
— Доброго вам здоровья, барышня, — поприветствовал Исаак блондинку церемонным поклоном, так характерным для людей его возраста, оставившим свою молодость далеко-далеко, как бы не в начале века. — Сказать вам, что я рад видеть Мишу наконец-таки в компании со своей девушкой, это не сказать ничего…
— А раньше он что же, с мальчиками сюда приходил? — заинтересованно спросила Саша.
— Ой, да боже упаси, Миша и мальчики — это нонсенс, это примерно как вы, барышня, в синагоге, — тут же реабилитировал Мишеля от подозрений в нетрадиционной ориентации портной. — Но раньше он всегда был один, ну или пару раз со своим компаньоном, а ведь ему уже давно пора иметь и жену, и детей…
— Если только твоими молитвами, Исаак, — засмеялся Мишель, прислушиваясь к еврейской болтовне. — Но мы, собственно, по делу.
— Ну, вот, так всегда, стоит только начать говорить с приятным человеком, так тут сразу и «по делу»… — притворно вздохнул Исаак. — Барышня, вам чай или кофе? ну, а потом сразу же и «по делу»…
— Кофе, — отозвалась Саша мечтательно, слегка закатив глаза к потолку. — И лучше бы — в ванну… с пенкой…
Про какую пенку подумала Александра — на кофе или в ванной, она и сама бы сейчас не сказала, но про себя решила, что Исаак оценит незамысловатую шутку, а старый еврей вдруг весь задергался, зашевелил бровями, ноздрями и вообще всем лицом.
— Барышня, вы думаете, если Исаак — пархатый, то у него нет и даже ванны? Миша, как вам-то не стыдно, могли бы сразу сказать, а не мучить бедную девушку…
— Скажешь тут, как же, — пробормотал Мишель, — ты же мне рта не даешь раскрыть…
— Идемте, барышня, идемте…
Исаак, едва ли не подталкивая, провел удивленную Сашу и хитро посмеивающегося Мишеля вглубь зала, за примерочные кабинки, и по узкому коридорчику подтолкнул к дверям ванной комнаты.
Да уж! неизвестно, с каких времен и от каких хозяев осталась в этом доме ванна, но она затмила собой всё, когда-либо раньше виденное Сашей. В огромной, метров на пятьдесят, комнате, в светло-серый с прожилками мраморный подиум был вмонтирован настоящий бассейн в форме морской раковины, вытесанный, похоже, из единого куска камня. Окон комната не имела, и их заменяли два огромных во всю стену, слегка потускневших от времени, зеркала в тяжелой бронзовой оправе слева и справа от ванны.
