- Да! - выстрелил Фундуклиди.
- Какое же число каминов в доме? - спросил я.
- Два английских камина и три печи, - ответил Хряпов.
- Надобно действовать! - объявил Фундуклиди.
- Да-да, заткнем трубы! - поддержал хозяин дома.
- Чем же мы их заткнем? - спросил я.
- Вот черт, чем же? - осадил Хряпов. - Надо сказать Степану. Здесь понадобится кирпич... можно мешками с песком...
- Значит, прибудут каменщики, привезут подводу кирпича...
Хряпов нахохлился, как птица.
- Вы правы, ca va pas, как говорят французы. Я помню последнее письмо, они в нем как раз предупреждают... А что делать, Петр Владимирович?
- Может быть, в доме найдутся... гм... подручные средства?
В этот момент детектив издал мычание.
- В-вот, - сдавленно сказал он. - Диван, - и потискал толстыми пальцами подушку. - Можно вот этим...
- Что? Диван растащить? - нахмурился Хряпов.
Фундуклиди скис.
Наступило неловкое молчание. Все отвели глаза. До чего же гадок миллионщик, жалеющий какой-то дурацкий диван для нужного дела!
Наконец Хряпов одумался и произнес:
- Э... что ж, эта подушка... гм, подайте-ка ее сюда! Так вы полагаете, что ее можно использовать?
- Полагаю, - кивнул Фундуклиди. - Позволите?
- Валяйте.
Грек взял подушку, подмял ее к животу, потискал и, наклонясь, принялся запихивать в нутро камина. Подхватив каминные щипцы, он стал толкать ее вверх щипцами, затем помог ногой, затем щипцами опять.
- Осторожней, - не выдержал Хряпов. - Рвется. Слышите: треск!
- Ф... фсе ф порядке, - с ветром выдохнул грек, выпрямляясь, и отошел от камина.
Подушка исчезла в трубе.
- Давайте другую, - распорядился Хряпов.
Грек схватил еще одно полосатое спасение и понес было к каминной утробе, но Савватий Елисеевич перехватил его на полпути.
- Теперь уж позвольте мне. Вы наверняка криво засунули. Петр Владимирович, подсобите!..
Через час мы заткнули почти все трубы в доме. К счастью, у Хряпова в особняке оказалась для этого уйма подходящих вещей: диванные подушки, ковры-дорожки, скатерти, книги... Обидно, конечно, было мазать сажей великие продукты человеческой мысли, но на карту была поставлена наша жизнь. А жизнь, что ни говори - самое великое чудо. Доведись любому из вас почувствовать гибельную угрозу и, я уверен - самым дорогим сердцу он пожертвует, не сожалея ни о чем в этот миг. Да-с. Любой, я уверен. А разве нет?
Мы закрыли вьюшку у печи в людской и, нащипав щепок, заклинили ее намертво.
Хряпов, очевидно, чувствовал себя неловко за первоначальную безрассудную идиотскую скупость и теперь нарочито корчил ухаря-купца, покрикивая у последнего камина:
- Это что там? Халат мой с кистями? Тащи его сюда, щели конопатить. Как в песне поется: пей-пропивай, пропьем - наживем!...
18.
Вот уже несколько дней, как я иногда ловлю на себе косые взгляды Фундуклиди... Готов спорить на что угодно: после этой дурацкой истории с болваном-Васькой Беспрозванным, грек питает ко мне недоверие. Может даже подозревает в пособничестве злодеям. Да-с, можно себе представить и такое, зная его полицейскую душу!
Однако, ну и ситуация складывается! Ведь я тоже подозреваю его после той встречи на чердаке и после того, как застал его вместе со Степаном. Не подавал ли он, кстати, тогда, на чердаке, знаки людям, находящимся вне дома?.. Вчера я заметил: они снова шептались со Степаном...
Ну и положение, прямо мысли штопором закручиваются!...
19.
Письма стали приходить чаще - по одному в три дня. В них не было истерических нот или напыщенного тона - они просто были наполнены спокойной, уверенной злобой и угрозой. Пробежав их содержание, Хряпов через силу пренебрежительно пожимал плечами, Фундуклиди искал отпечатки, и все боялись.
С каждым днем мы чувствовали, как растет в нас мутный, суеверный страх. Это был страх, подобный тому, что будоражит мужиков, когда по деревне пронесется слух, что "грядет армагеддон". Мы изо всех сил пытались оттолкнуть эту липкую, холодную, рыхлую амебу, но страх наваливался и давил.
Мы стали плохо спать, к завтраку выходили с нездоровым цветом лица и досыпали днем. Мне все время являлся во сне Булкин и какие-то дикие мистерии. Моих компаньонов, очевидно, посещали видения не слаще. Когда я однажды в шутку спросил Хряпова, скольких булкиных он видал нынче ночью, он вдруг вспылил и ответил: "Да при чем здесь Булкин?"
