И надеялась, сказочно надеялась на волшебно-счастливый исход, ждала чуда.
Реальность обнаружила утечку и отомстила быстро. Начались разбирательства, укоры, попреки. Общее: «Как?!».
Видеться перестали. Но растерзание общественное и внутрисемейное бушевало еще долго. Одна проживала обрывочные страницы «Дневника умерщвления любви».
Робкая эта любовь вклинила ее в измерения чужой жизни, и та била ее по лицу не глядя, просто мерно катясь по рельсам своей рутины. Любовь не притязала на эту жизнь, но так уж пересеклись пространства…
Вот тогда-то горько поняла для себя: Любовь — жестокий дух, не терпящий воплощений, мстящий за попытки материализовать его стыдом и позором, Любовь — жестокий дух, держащий тебя на дыбе и только в мучительном прогибе, рвущем позвоночник надвое, позволяющий вдыхать его веяние…
Ну вот, кофе выпит, жизнь почти прожита.
Тот год был самым первым взрослым годом. Горьким годом.
В тот год она отказала себе в абсолютном праве на любовь и осталась без жизни, равная самой себе в бездонном колодце…
Боль жгуче корячилась изнутри и снаружи, а она старалась откреститься от реальности соскальзывающими строчками стихов…
Года два как закончился ее хороший многолетний брак. Выросли дети. Выросли и внуки. Два ангела одиночества сомкнулись крылами, наклонили над нею головы, как над крышкой ковчега, хранили — сохранили…
«Одиночество исходит от тебя и возвращается к тебе. Эта замкнутая линия может проходить сквозь многих, многих людей, но все они не прибавят тебе тебя. Ты останешься один. Это проклятие, и это благословение…».
Белая чашка с бархатистым коричневым осадком уютно покоится в пальцах. Простая коробочка дорогих конфет примостилась на столике рядом.
Ее одиночество, как заслуженный дар, как верный страж, как кофейный аромат, витало вокруг.
Кто-то знал, что она полюбит кофе, и закрутил этот острый сюжет с кофейным деревом, со смелым безумцем, поджарившим косточки красных кофейных ягод и сварившим из них питье. В сюжете, как водится, были кофейные интриги, запреты на «дьявольский напиток» и — о, несомненно! — смерти и казни за употребление кофе. Может, она и любила его за эту смесь страданий и косности человеческой истории, которая не могла не наследить в кофейном вкусе…
Жаль, что я не стара, что еще надеюсь…
«…Здравствуйте, Игорь!
Мои друзья, знающие, как муж относится ко мне, говорят, что, когда тебя так любят, это само по себе счастье. „Это именно САМО ПО СЕБЕ счастье“, — думаю я в ответ. „Само по себе“.
Вы говорите, что давно привыкли к тому, что все, за кем Вы могли бы безоглядно пойти на край света, давно и прочно замужем.
О, в моем случае (если я попадаю в эту категорию — а то возомнить о себе жутко приятно!) развеять заблуждение просто: я не отношусь к Вашему типу женщин по чисто внешним показателям: я — толстушка. Хотя и стройная, с фигурной талией. Этакая амфора с длинными красивыми ногами. Но пышная. Совсем не современный стандарт фигуры. Но и не рубенсовские телеса. Казачья такая фактура.
Вы пишете, что плывете по жизни без надежды достичь берега, что Ваш берег — дно или небо…
Вы стоите самой сумасшедшей, безоглядной любви. Мне никогда в жизни не встречались мужчины Вашей утонченности, интеллекта, с Вашим опытом отвержения и преодоления.
Мне просто повезло, что Вы так далеко живете. Потому что иначе — я бы просто пропала.
Обе мои любви — они были героями. У них психология героев, подвижников. Они стремились преобразовывать пространство жизни, ДЕЛАТЬ ДЕЛО. А я была искушением на пути этого ДЕЛА. И меня преодолевали.
А Вы из тех редких Адамов, которые умеют сочетать Дело и Женщину. Неужели Вы думаете, что такой дар пропадет втуне? Мне кажется, что Ваша женщина где-то хранится для Вас. Зреет, может быть. Спящая красавица.
Лика».
* * *
Я — толстушка. Вранье, конечно. Вернее будет сказать, что я — не худышка.
А он ответил, что услышал во мне душу.
Так остро услышал, что аж внутри задрожало… и сразу сделал «стойку», потому что надежда не угасла. Но теперь уже понял, что у меня достойная семья, любящий муж, дети. Для него это табу, потому что слишком много в своей жизни шел по головам, разбивал семьи, добивался, чего хотел, ЛЮБОЙ ценой. За это, видимо, теперь наказан…
