- Репродукции, Леша! Репродукции!.. Баба Таня спросила у Марины, не Андреевы ли это картинки, а та рассмеялась и ответила, что его, но не картинки, а репродукции... Ты предполагаешь, что Иннокентий Шалопутин настолько известен, что массово печатаются альбомы с его произведениями или настенные календари? И Андрей именно вот по этому великому творцу фанател? Или "репродукции Андрея" в том смысле, что репродукции с его бессмертных полотен?
- Слушай, ты что - большой знаток живописи? - окрысился вдруг Митрошкин. - Три книжки про Ван Гога прочитала, думаешь, уже крутой специалист? Какие ты картины-то знаешь, кроме "Трех богатырей" и "Ивана Грозного, убивающего своего сына"?
- Нет такой картины "Иван Грозный убивает своего сына", - угрюмо блеснула студенческими познаниями я. - Есть картина "Иван Грозный и сын его Иван".
- Какая разница?! Почему ты так уверена, что не может быть других знаменитых натюрмортов с подсолнухами? Почему...
- Потому что баба Таня очень точно охарактеризовала "живописную манеру Андрея": неаккуратно нарисовано, намалюет, нашлепает как попало...
- И, по-твоему, один Ван Гог писал в такой манере?
- Нет, не один! Но вместе с подсолнухами там висела ещё какая-то "кроватка как попало нарисованная". "Спальня в доме художника". Помнишь такую картину? Нет?.. И, вообще, в этой истории как-то клинически много совпадений. По городу ходит слух, что в больничных подвалах прячется сумасшедшая женщина. В декабре из онкологии пропадает смертельно больная тетя Оля, и её так и не находят. Марина, работающая в кардиологическом отделении, которое, кстати, в терапевтическом корпусе, соединяющимся с профилакторием. Бывший муж Марины - врач. Напомнить тебе, что муж тоже исчез из поля зрения?.. Репродукции Ван Гога на стене в их комнате, которые Марина снимает сразу как только начинаются убийства... От кого она пытается отвести подозрения? От себя? От матери? От бывшего мужа?
- О! А говоришь, никого не обвиняешь? Да у тебя опять целый букет серийных убийц, на зависть милиции!
- Леша, я, действительно, никого не обвиняю, - я обхватила себя за плечи и начала мерно раскачиваться взад-вперед, - но что-то мне во всем этом не нравится... Знаешь, как вот паззлы собираешь, когда малейшие оттенки цветов надо подбирать? Собираешь-собираешь, вроде, все получается, а потом - раз, и нет! Потому что что-то не то не с тем соединил. Все элементы есть, надо только разобраться, что за чем... Ну, согласись, я права?
- Муж Марины умер. Три года назад, - Леха развернул свою ладонь к свету и взглянул на неё почти с отвращением. - Так что хотя бы Андрея можешь оставить в покое.
- И муж Тамары Найденовой умер. Той женщины, которую убили ещё в ноябре, - эхом отозвалась я. - Умер от сердечной недостаточности. Или дома, или в отделении кардиологии, где работает Марина.
- Отлично, Жень! Вот тебе и система! Маринка убила сначала своего мужа, потом мужа Тамары Найденовой, потом этого доктора, который тоже был чьим-то мужем!.. Она мужененавистница просто! Не та, которая мужчин ненавидит, а та, которая законных супругов крошит!
- А первый доктор тоже, кстати, был кардиологом. И, возможно, Марина его знает... Я же говорю тебе, что все элементы есть. Нужно только их в правильном порядке собрать.
- Тебе статистику привести, сколько народу ежедневно мрет от сердечно-сосудистых заболеваний, и сколько, соответственно, врачей кардиологического профиля для этого требуется?
- Для чего "для этого"? Для того, чтобы мерли?
- Отстань, не придирайся к словам!
- А я и не придираюсь, - я потерлась головой о его плечо. - Ну, не злись, Леш! И не обвиняю никого. Я же говорю тебе: надо просто уловить логику... Вот ты своим родственникам доверяешь?
- А ты своим? - злобно передразнил он.
- Я доверяю. И прекрасно понимаю, что ужасно обиделась бы, если бы кто-нибудь попытался обвинить в преступлении мою тетю, или брата, или сестру. А ещё я попыталась бы доказать, что они тут ни при чем. Доказать, а потом плюнуть в морду, тому кто в этом сомневается... Вот ты веришь, что тетя Оля никого не убивала?
