— Ой, батюшки, вторую-то связку боком понесло, — возбужденно забормотала Василиса, — как бы к нашему берегу не прибило.
— Увидишь, что подносит близко — стреляй, — скомандовал Малой. — Или как они окажутся вровень с кораблем, даже если и не у берега.
Попадет ли бабка в мину, старшина не спрашивал за полной ясностью данного вопроса.
— Викула, Клим, выцеливаете ближнюю к нам, я беру дальнюю, — обернулась к своим снайперам Василиса, — и упаси господь промажете, нужником тогда поставлю заведывать на стрельбище до конца года. Готовы? Пли!
Когда дымные облака от взрывов двух мин вспухли между кораблем и берегом, Вячеслав дал отмашку абордажной команде. По ней из укрытий выскочили охотники и быстро поволокли к берегу легкие лодки из шкур на деревянном каркасе. По идее, на противоположном берегу римляне должны были делать то же самое. И одновременно раздался залп бронзовых пушек русичей — они били картечью по палубе. Теперь от артиллеристов и снайперов требовалось не допустить стрельбы с корабля по лодкам, а от охотников — как можно быстрее оказаться на палубе. Русские были вооружены ножами, револьверами и гранатами, а римляне — короткими саблями. Вот пушки прекратили огонь, потому как лодки уже под самыми бортами и можно невзначай задеть своих. Но первые охотники уже карабкаются на палубу, на ней раздалось сразу три гранатных взрыва… Все, с облегчением понял старшина, аграм больше не светит, в рукопашной им до русичей далеко, причем наших как минимум в полтора раза больше, а с другого борта на корабль уже лезут римляне. Не забыли бы оставить в живых механиков, озабоченно подумал Малой. В принципе, он мог попытаться запустить агровский движок, довольно сильно напоминающий тракторный дизель, но вот получится у него или нет — это еще большой вопрос.
А вот третьему кораблю, похоже, удалось уйти. Хоть он и плыл как-то боком, и горел в двух местах, но его машина явно продолжала работать, и сейчас он уже наполовину скрылся за островом. Пушки островной батареи по нему стрелять больше не могли, ибо их бревенчатые капониры, давая неплохую защиту, все же существенно ограничивали сектор обстрела. Впрочем, при планировании операции все считали, что третий корабль попытается поддержать огнем первые два, попавшие в засаду, а он вместо этого сразу кинулся наутек. Ладно, пусть ковыляет, до его Африки путь неблизкий, авось и потонет по дороге. Так, а что это такое странное вытворяет захваченный корабль? Сильнее затарахтел свои движком и явно направляется к нашему берегу. Похоже, наши орлы не только оставили в живых всех, кого нужно, но и за пару минут успели объяснить им, как теперь надо себя вести.
Вечером старшина принимал в своем лагере делегацию из Аквиума — проконсула с каким-то лягушачьим именем Квак Курций в сопровождении трех пузатых мужиков явно руководящего вида и десятка солдат. Проконсул объявил, что он решил лично поздравить русичей с выдающейся победой, и поинтересовался, прямо сегодня вечером или все-таки завтра утром они собираются восвояси.
— Господин… э-э-э… Куцый Квак, — со всей возможной вежливостью ответил ему старшина, — спасибо за поздравления. Но с чего это ты взял, будто мы куда-то собираемся? Ведь в нашем договоре написано абсолютно ясно — все трофеи принадлежат русичам! А половина из этих трофеев сейчас на дне реки, мои люди только что промерили глубину — там восемнадцать метров. И пока мы их не достанем, никакой речи о восвояси быть не может. Наоборот, мне очень интересно — где обещанное нам продовольствие? Из расчета на четыре месяца, наши инженеры говорят, что для подъема корабля им потребуется как минимум столько времени. Учтите, что солдаты за время боя проголодались, но если вам по какой-либо причине трудно доставить сюда еду из города, то мои бойцы могут сходить за ней сами. И взять. То есть как что взять, странные у тебя, проконсул, вопросы — что понравится, то и возьмут. Не хотите? Тогда у вас, уважаемые, есть время до завтрашнего полудня.
Через неделю корабли русичей, в том числе и трофейный агровский, покидали римские земли. С проконсулом удалось договориться, что за полторы сотни коз, сколько-то там шкур, бревен ценных пород и полтонны ртути русичи не будут поднимать со дна Нароны корабль агров, а уступают все права на него римлянам. Вообще-то Малой и не собирался заниматься этим делом, потому что полтысячи мужиков в самую страдную пору были куда нужнее дома. Ну, и с такими трофеями, что взяты в этом походе, можно не бояться агровских набегов, а в случае чего и самим рискнуть на вылазку в их земли. Впрочем, это дело неблизкое, но в виду его иметь надо.
