Впрочем, он и не был священником. Шапель отпустил руку Прю — к ее сожалению.
— И давно вы в лоне церкви, мистер… э-э-э… Шапель?
Он улыбнулся, словно в ответ на шутку, понятную только им двоим.
— Мне кажется, целые столетия.
Значит, он находился на церковной службе уже довольно долго, однако на вид ему было не больше тридцати. Озадаченная, Прю подняла на него глаза — лишь для того, чтобы, к своему смущению, обнаружить, что его взгляд так и оставался прикованным к ее лицу.
— Вы готовитесь принять сан священника?
Выражение его лица могло бы показаться комическим, не будь в нем столько ужаса.
— Нет.
От этого неожиданного признания сердце Прю забилось чаще.
— Ох, прошу прощения. Я думала, что…
Шапель поднял руку:
— Нет нужды извиняться. Ваш вывод был вполне логичным.
Прищурившись, Прю изучала его. Она просто ничего не могла с собой поделать, ибо подобных мужчин ей никогда раньше встречать не приходилось.
— Тогда зачем вы здесь?
Он моргнул, ошеломленный ее прямотой, однако ответил не сразу.
— Я здесь исключительно в качестве историка.
Прю вскинула голову с явным интересом:
— Историка?
Он кивнул, словно ее любопытство его нимало не задевало.
— Да, я интересуюсь историей.
Почти как Маркус — с той лишь разницей, что Маркус любил поговорить о своей работе и часто с энтузиазмом рассказывал о ней всем, кто готов был слушать. Мистер Шапель же проявлял куда больше сдержанности. Кроме того, он излучал некую скрытую силу, которая заинтриговала Прю.
Девушка сделала шаг в его сторону:
— В таком случае вам стоит поговорить с мистером Греем. Без сомнения, вам будет интересно узнать, что ему удалось обнаружить.
Шапель отступил, снова увеличивая расстояние между ними. После того как он смотрел на нее с таким пылом, его манера держаться вдруг сделалась холодной.
Неужели Прю сказала что-то неуместной? Но нет, едва ли хоть одно ее замечание могло быть обидным — если только он не решил, что, упомянув о Маркусе, она поставила под сомнение его собственную компетенцию.
— Итак, — осведомилась Прю, поддерживая между ними вежливую дистанцию, — что именно вы надеетесь найти здесь, в Корнуолле, Шапель?
Взгляд Шапеля вдруг изменился. Медовые глаза стали яркими и сияющими, как только что отчеканенное золото, увлекая Прю за собой в свои пламенеющие глубины до тех пор, пока ей не показалось, что она может в них исчезнуть. Когда ресницы Шапеля опустились, Прю охватил жар. Он глубоко вздохнул, вбирая в легкие воздух, губы изогнулись в чувственной улыбке.
Боже праведный, он нюхал ее.
Медовые глаза снова открылись и смотрели в ее собственные. У Прю сжалось горло. Она поднесла руку к груди, пытаясь унять бешено стучащее сердце. Взгляд Шапеля переметнулся на ее пальцы и остыл так неожиданно, что Прю даже не сразу поняла, что произошло. В нем не осталось и следа того блеска, который поразил ее лишь несколько мгновений назад, а лицо было совершенно спокойно. Неужели ей все это привиделось?
— Сокровище, — бесстрастно произнес Шапель, пожалуй, слишком бесстрастно. — А разве вы ищете не то же самое?
Прю невольно сглотнула. Он понял, что для нее это была не просто охота за сокровищами. Кроме родных, никто — даже Маркус — не знал о том, зачем ей на самом деле нужен Грааль, однако этот человек каким-то образом догадался, что у нее имелись свои, глубоко личные причины отправиться на поиски священной чаши.
К счастью, отвечать на этот вопрос Прю не пришлось — отец позвал Шапеля к себе. И когда этот загадочный человек — не священник и не «мистер» — откланялся и без видимого сожаления удалился, она еще долго смотрела ему вслед, пытаясь осмыслить случившееся. Ее руки уже не были холодными, однако на правой, между средним и указательным пальцами, появилась тонкая алая линия в полдюйма длиной. Прю осторожно дотронулась до нее — царапина выглядела совсем свежей, и ее определенно не было здесь до встречи с этим человеком. Прю в изумлении посмотрела на Шапеля.
Боже милостивый, неужели он и впрямь ее укусил?
