И вдруг его осенило — Игорь! «Как же я забыл про него? Наверняка Лера сказала ему, куда и зачем улетает».
Стас позвонил на телефонную станцию и перенес заказ на два часа позже. Сел во взятую напрокат машину и рванул в частную школу. Было уже поздно. В ожидании телефонного звонка прошел почти весь день. Ворота роскошного парка, окружавшего здание, были заперты. Он несколько раз нажал кнопку переговорного устройства. Видеокамеры синхронно повернули свои объективы к нему. К въезду в парк из здания никто не вышел. Лишь переговорное устройство ответило сухим канцелярским языком, что на все его вопросы ответят завтра. Стас в нетерпении продолжал нажимать кнопку, на что голос, похожий на голос робота, ответил, что это частное владение и, если он не перестанет нарушать порядок, камеры будут отключены, а вместо них включится электроохрана. Стас, огорчившись, пнул ногой ворота, махнул с досады рукой и, сев в машину, вернулся домой. «Ну чего психовать? — успокаивал он себя. — Лера вернется, даже все ее вещи на месте, ничего с собой не взяла».
Дома ничего не изменилось. Телефон молчал. Было тихо, пусто и почему-то очень одиноко. Стас выпил две рюмки водки и лег спать.
Паншин проснулся ни свет ни заря. Ему приснился страшный сон. Он был весь в холодном поту. Белая майка и наволочка на подушке темнели влажными пятнами и скверно пахли. Ему приснилось, что тот пес… Ну, тот, которого он убил и столкнул в воду, снова напал на него. Но электрошокера на этот раз у него в руках не было. Льва накрыло темным тяжелым ужасом, и стальные челюсти сомкнулись на горле. Сердце остановилось, и в этот момент Лев открыл глаза. Придя в себя, увидел на столе бутылку с двумя рюмками и долго не мог сообразить, с кем вчера пил. Вроде вечером поехал в «Савой». Вроде отмечали день рождения Пасюка. А что было потом? Что-то помнил, что-то нет. Да, вроде Лерка вчера была… Сейчас, сейчас… Она действительно в Москве, и он сдуру вчера ей что-то говорил… Да его же Стас убьет. Он ужаснулся.
«Что я натворил? — Голова раскалывалась, во рту будто помочились двести двадцать бездомных кошек. — Идиот! Ну, надо же быть таким идиотом?! — ругал он себя последними словами, бреясь. — А может, и не идиот?.. — засомневался он, вглядываясь в свое красивое, тронутое следами порока, перед зеркалом лицо. — Может, все оно и к лучшему? Может, я на двоих заработаю. Только надо упросить Лерку ничего Стасу не рассказывать. Кто его знает, а вдруг он отдаст мне мои честно заработанные баксы? Хотя… Зачем я ему нужен? Все деньги теперь у него. Вдруг он и вправду в нее втюрился? Как она вчера мне… Левушка. Левушка. А на фиг ты мне теперь нужна? Правда, Игорь, сын… Нет. Я, наверное, не совсем подонок. Что-то во мне насчет сына свербит. Вот ведь щенок, чем-то похож на меня. Красив, подлец! Да и маман у нас не с помойки. Ну а какое участие я могу принять в его судьбе? Денег нет. Забрать его к себе не могу. Может, действительно в суд на нее подать и заявить об отцовстве? Надо подумать…»
И тут его благостные размышления прервало неаккуратно сделанное движение — на шее появилась кровоточащая ссадина. Он матюкнулся. «Ведь сто раз говорил себе — не нажираться до такого состояния. Сто раз! И хоть бы раз остановился вовремя… Вроде был вчера с Леркой базар о деньгах… вроде не был?.. Хоть убей, не помню. Как решили, она мне позвонит или я ей? Тоже не помню. Да и решали ли? Надо ехать к ней или хотя бы позвонить. — Он подошел к телефону и набрал, оказывается, не забытый еще номер. Зуммер долго гудел, но трубку никто не снимал. — Нажрался я, а она небось все тут перешуровала в поисках своего вещественного доказательства. Ищи, ищи, фиг найдешь! Ну, Стас, дружок ты мой единственный, обул ты меня. Ох, и знатно обул».
В это же время проснулась тетя Вера и, почувствовав от приезда Леры прилив сил, стала прибирать квартиру. Увидев выключенный из розетки телефон, покачала головой, но включать не стала, чтобы, не дай бог, никто не разбудил ее девочку. Лера же, беспокойно перевернувшись, опять провалилась в тревожные сновидения.
