Но Фалкон всегда уважал дисциплину, поэтому, как и все воины-храмовники, безропотно подчинялся приказам пастыря. Тот факт, что присутствие Миаджи в Светлых землях было полностью согласовано с Советом магов, представляющим интересы королевств и то, что они сейчас находятся во Фририарде, мало заботило Фалкона. Как и все храмовники, он ненавидел демонов и сейчас прилагал значительные усилия, чтобы держаться спокойно. Губы гиритца едва заметно шевелились, когда он в очередной раз читал молитву покаяния, помогающую ему сдерживать праведный гнев.
Миаджи прекрасно понимала чувства шагающего прямо за ее спиной воина, и даже слышала слова его молитвы, от которых демонице становилось не по себе. Будь она демоном без хозяина, уже потеряла бы голову от святых слов, один звук которых мог причинить ей боль, но сила Кисары защищала Миаджи от пагубного для нее влияния.
Присягнув на верность светлым богам, Кисара получила их благословение, которое распространялось и на ее магию. Демон, находящийся в связи с демонологом не только наделял своего владельца мощью, но и получал часть силы своего господина, призвавшего его из глубин Бездны и знающего его истинное имя.
Именно магия Кисары защищала Миаджи, позволяя ей безболезненно ступать по освященной земле, не испытывая при этом жажду крови и разрушения присущую всем демонам. Воля южанки была настолько сильной, что подавляла демоническую сущность Миаджи, однако даже она оказалась бессильной против несносного характера существа, выглядящего сейчас как юная девушка.
Миаджи доставляло удовольствие создавать смертным проблемы и, по возможности, отравлять их жизнь, ведь, несмотря на силу своей хозяйки и свой облик, она оставалась тем, кем была — демоном.
Девочку интересовала лишь ее госпожа, с которой их связывал кровный договор и сила истинного имени. Остальные смертные рассматривались Миаджи как игрушки, которые можно ломать и делать с ними все, что пожелаешь, если, конечно, позволит покровитель.
Однако демоница понимала, что даже сила Кисары не защитит ее от шестерых гиритцев, поэтому держалась в рамках приличий, лишь изредка поддразнивая шагающего сзади храмовника лукавым подмигиванием. Кисару одолевали неприятные чувства. Она ощущала нарастающее с каждым мигом беспокойство, причиной которого являлся не только запас терпения храмовника ветерана, по отношению к дразнящей его демонице, но и цель их миссии.
Обитель Нерушимых Врат была давно потеряна для Светлых земель, точно так же, как и территории за Святой стеной. Там обитали ужасные создания, питающиеся лишь кровью и страхом, ненавидящие все и вся и жаждущие чужой смерти. Еретики, демоны и другие порождения Бездны, одолеваемые жаждой убийств, оскверненные руины, безумие и смерть, вот все, что располагалось за Стеной.
Говорили, что где-то среди объятых безумством земель раскрылись сразу несколько врат в глубины Бездны. Насколько знала Кисара, не одна экспедиция, пытавшаяся вернуть обитель Нерушимых Врат, навсегда сгинула в Потерянных землях. Никто не вернулся живым, а ведь там были и храмовники, и их пастыри, не говоря уже о сотнях солдат, магов и жрецов.
На что мог рассчитывать столь небольшой отряд там, где не смогла пройти армия демоноборцев?
Надежду в сердце девушки вселяло то, что Гвинет дала одобрение на эту работу, а значит, глава гильдии знала что-то, что пока было не ведомо южанке.
В недавнем разговоре с Кисарой, Гвинет упоминала, что уже встречалась с пастырем бездушных и говорила с ним о предстоящей вылазке. Однако глава гильдии умолчала о том, что заставило ее поверить в успех подобного мероприятия.
Гвинет Ясноокая всегда славилась осторожностью и предусмотрительностью. Она никогда не посылала своих подопечных на верную смерть, и доказательство этого сейчас лежало у Кисары в кармане — крохотный теплый камень, с высеченной на нем руной, означавшей простое и родное для каждого слово — дом. Такие камешки были у всех, кто отправился с храмовниками и они могли в любой момент вернуть того, кто ими воспользуется в зал гильдии. Стоили рунные камни целое состояние, и далеко не каждый мог их себе позволить. Но Гвинет лично вручила их каждому, кто отправился с Кисарой.
