Чтобы болтать чушь про ужасы смешения и про несчастных метисов, гниющих заживо с рождения, приходится забыть очень уж обо многом… включая и происхождение Пушкина.
В-шестых… И это самое главное! Любая раса, любая популяция людей неоднородна и все время развивается.
В конце концов, откуда взялись люди с большим объемом мозга, активные и предприимчивые? Их что, архангел с неба принес? А даже если принес, то откуда он их на небе взял?
В каждой расе и популяции есть разные по качеству люди. Соотношения разные, это да! Но 10 или 15 % европеоидов функционально неграмотны, а 5 или 10 % европеоидов — просто алкоголики. Конечно, алкоголиков столько потому, что цивилизация сильна, богата, может кормить даже явный балласт. Более суровая жизнь быстро все расставила бы по местам. Почему алкоголиков и наркоманов почти не было в XIX веке? Потому что они быстро погибали, а размножиться и не мечтали. Тем не менее такого рода особи у нас рождаются, и только дай им волю.
Почему практически все бушмены неграмотны, а в резервациях и на окраинах городов мгновенно спиваются? Потому что грамота не нужна, чтобы делать отравленные стрелы и гонять ими по саванне антилоп. А если бушмен не вынужден бороться за существование, что ему вообще делать? Никаких отвлеченных «умственных» идей у него нет, о всяких высоких и сложных предметах он не имеет никакого представления, книг не читает и даже своих собственных детей почти не воспитывает. И воспитывает их недолго — годам к 12 бушмен считается взрослым.
Но какой-то процент бушменов имеют и более крупный, и более сложно устроенный мозг. «Мозг готтентота означал бы для европейца идиотизм?» Наверное! Но наши предки, вломившиеся к неандертальцам в Европу, были не лучше. И ссылка на метисацию с неандертальцами тоже в этом случае не работает. Неандеры прошли тот же самый путь, только раньше нас. Они и стали такими умными, потому что среди туповатых зверообразных существ выделились те, кто был устроен посложнее. Они получили преимущество, они более успешно жили и размножались…
Самый большой вызов современным архаичным расам, да и негроидам кидает не природа, а могучая европейская цивилизация. Большинство из них войти в нее не способны, разве что в качестве люмпенов, разнорабочих, разного рода бездельников и дармоедов, а в лучшем случае — рабочих с невысокой квалификацией.
Но некоторые, пусть меньшинство, могут выступать совсем в другой роли! Есть негры, которые, если общество белых их не отвергнет, станут новыми Туссен-Лувертюрами, Дюбуа и Мартинами Лютерами Кингами. Намного больший процент негров, пусть, опять же, далеко не большинство, станут «просто» квалифицированными специалистами. И не только шоферами и слесарями, но программистами, врачами и дизайнерами. Опыт такого рода есть — хотя бы опыт Гарлема, который не хотел учить своих детей в одних школах с белыми.
Еще раз напомню — наши предки были не лучше. И кто знает? Вполне возможно, у неандеров были свои расовые предрассудки. Не случайно же мы потомки в основном неандертальских мужчин.
Не забудем и о направленных мутациях, о направленном приспособлении к стрессу. В данном случае к стрессу контактов с могучим цивилизованным обществом.
Разница, конечно, есть. Состоит она в том, что пресапиенсов в Африке и неандертальцев в Европе содержать было некому. Уйти от тяжелой борьбы за существование и вести веселый образ жизни в резервациях или в городских трущобах, дуть самогон и курить анашу за счет неандертальцев у них не было ни малейшего шанса. Попробовали бы ранние сапиенсы устроить с неандертальцами такую штуку!
Вот у современных бушменов такая возможность существует. В роли же богатеньких «неандертальцев» выступаем именно мы.
Всегда надо иметь в виду, какого именно рода неравенство нас разделяет. Суммарно европеоиды совершеннее и всех архаичных рас, и негроидов, и даже монголоидов. Но на индивидуальном уровне вполне можно найти негров, которые будут превосходить европейцев и силой ума, и волей, и масштабом своей личности.
По сравнению с Мартином Лютером Кингом бледно выглядит подкуренная «черная пантера» или «черный мусульманин», прямой потомок народа шаббаз, камлающий в «храме марокканской науки». Но и пьяный белый подонок, кроющий матом Мартина Лютера, выглядит нисколько не лучше.
