Приехавшие с юга выглядели птицами совсем иного полёта. Нарядные, в красных сапогах, в серебре. На дружинных они поглядывали кичливо, этак свысока, но кто окажется грозней в открытом бою, не хотелось даже гадать. А нáбольшим у них выступал почтенный вельможа, очень немолодой, но державшийся по-воински прямо. И кому какое дело, что меч у него на поясе рядом с ничем не украшенным клинком Сеггара выглядел драгоценной игрушкой.
Они сошлись на речном льду: царедворец о двух вооружённых спутниках и воевода с подростками и Серьгой.
— Яви вежество, наёмный рубака! — тут же велел Сеггару один из андархов. На его поясе посвечивали боярские бляхи. — Тебя удостоил встречи великородный Невлин, посланник Высшего Круга!
Вельможа досадливо покосился. Сеггар неспешно смерил взглядом говоруна.
— Что ж не поклониться доброму старцу, небось шея не заболит, — проговорил он и в самом деле слегка нагнул голову. — Но коли так, целуй лёд, Пустоболт: здесь со мной царевич Эрелис, сын венценосного Эдарга, третий наследник Огненного Трона. И его сестра, царевна Эльбиз!
— Это ты так говоришь, — подал голос Невлин. — Без должных улик я вижу перед собой лишь детей, одетых как попрошайки.
Воевода не зря звался ещё и Неуступом.
— А я думал, золото — и в обносках золото, — сказал он.
— Кроме того, — заметил старец, — ты привёл четверых…
Сеггар ответил:
— Двое других — наследники моего побратима, благородного Космохвоста. Они заместки, выросшие вместе с царятами, чтобы служить им и умереть за них, если придётся.
— Вот этого я боюсь больше всего, — вздохнул Невлин. — Заместков. Подменышей… Знал бы ты, друг мой, сколько самозванцев уже обращало на себя взгляды Высшего Круга, называясь именем царевича Аодха, якобы выжившего в Беду! Я поехал-то в эти дикие края потому лишь, что ты прислал весть не о нём, а об Эрелисе и Эльбиз… Как я узнáю, которые брат и сестра здесь царских кровей?
Сеггар открыл рот, но в это время из-за пазухи у пухлолицего братца высунулась кошка облачно-голубой шерсти. Мяукнула, вновь скрылась в тепле. Посмотрев на неё, царедворец неожиданно смягчился. Он сказал:
— Либо ты говоришь правду, и тогда всем нам повезло, либо я натолкнулся на хитреца, предусмотревшего каждую малость… Что ж, поставим шатёр, и пусть разденут детей. Здесь есть женщины?
До сих пор Эрелис в пристойном безмолвии слушал разговор взрослых мужей. При этих словах он решительно выбрался из-под руки Сеггара. Сделал шаг, загораживая сестру.
— Покуда я жив, никому не будет позволено утеснять её скромность, — спокойно, ровным голосом проговорил он. — Ни мужчинам, ни женщинам, ни даже тебе, благородный Невлин, сын Сиге из рода Трайгтренов. А для того, чтобы взглянуть на мои царские знаки, шатёр не потребен!
Кошка противилась, не хотела покидать уютную пазуху, но быстро притихла на руках у Эльбиз. Развязав пояс, Эрелис бросил наземь кожух, потом безрукавку и тельницу. Серьга дёрнулся подобрать, но Сеггар не глядя вытянул руку. Стылый ветер тут же прошёлся краснотой по белому рыхловатому телу. Эрелис ещё зачерпнул горсть снега из-под ног, с силой потёр у правой ключицы. На разгоревшейся коже тонким белым узором проступило клеймо. Да не какая-нибудь простенькая подделка, зажившая месяц назад. На груди отрока светились письмена древнего андархского устава, врезанные в кожу сразу после рождения. Врезанные искусно и весьма прозорливо, хотя кто знал тогда о близкой Беде…
Все сомнения прекратились. Великородный Невлин первым согнул колено перед отпрыском властителей Андархайны.
— Во имя Закатных скал!.. Я всё-таки дожил, — прошептал он. — Явилась молодость, могущая вырасти достойной венца. Я дожил…
Третий наследник, не торопясь одеваться, повернулся к Сеггару. Поклонился ему:
— За твоим щитом нам с сестрой некого было бояться. Когда я честно вступлю в отцовский след, это не будет забыто.
Неуступ улыбнулся в ответ. Улыбка вышла кривая. Оттого, наверное, что угол рта поддёргивал шрам. Он повторил сказанное царевичем:
— Время быстро пройдёт. — Оглянулся на бывших заменков. — Ну что ж, ступайте, ребятки. Служите честно…
