* * *
Рыжая птица чепура стоит у воды. Солнце освещает ее черный хохол, серовато-белую шею с розовым налетом. Бурые перья на крыльях отдают зеленоватым блеском. Вытянув вперед длинный желто-восковой клюв, она замерла, зорко высматривая добычу. А вокруг стоят камыши, кивают пушистыми головками и живут своей жизнью.
Плеснула рыба у самого берега. Неслышно ползет светлооливковый желтопуз. Вспорхнула какая-то птичка с ярко-красной грудкой. Снова плеснула рыба. И опять тишина.
Рыжая чепура поднимает голову. Блестят на солнце ее оранжево-желтые глаза. Она смотрит вверх.
Над лиманом, широко распластав ослепительные, почти двухметровые крылья, летит красавица белая цапля. А над ней в высоком синем небе парит ястреб.
В камышах раздается шорох. Он все ближе, ближе. Уже слышно прерывистое дыхание. Чепура взмахивает черными крыльями и улетает.
К воде подходят двое ребят — племянник Карпова и двенадцатилетняя Галя в голубом, выцветшем на солнце платье, с красными монистами на загорелой шее.
Ребята нерешительно останавливаются. Вокруг стеной, выше человеческого роста, стоят камыши.
— Что нового, племяшка?
Из камышей неожиданно появляется Карпов.
— Беда, дядя! Беда!
— А ты толком говори. Что за беда?
— В хутора нагнали полицейских видимо-невидимо. Приехали на машинах немецкие автоматчики. Их главный позвал к себе дядю Максима. Долго говорили. Потом вышли из хутора и смотрели сюда, на лиманы. И опять говорили. А что говорили, мы не разобрали. Чуть подойдем — сейчас же гонят. Немец даже револьвер показал…
— Ну, какая же беда?
— Да как же не беда? Дядя Максим здесь каждую камышинку знает. Приведет он проклятых, и перебьют они вас…
— Значит, в гости к нам собрались, — медленно говорит Карпов. — Что ж, будем принимать дорогих гостей. Стол им накроем. Пить-есть дадим. А вы не тревожьтесь. Спасибо, что пришли. Бегите обратно и скажите ребятам, чтобы во все глаза смотрели. Чуть что — опять к нам.
На рассвете, когда над степью уже плывут розовые облака, залитые солнцем, а над водой еще висят клочья утреннего тумана, в камыши широкой дугой входят немцы и полицейские.
Впереди шагает полицейский Максим — ражий мужик с черной окладистой бородой. Он ведет немцев к тому заветному островку, где укрепились партизаны. Он хорошо знает этот островок: несколько дней назад он ужом прополз по камышам и видел, как в шалаш на острове входили люди с карабинами.
Максим ведет немцев так, чтобы отрезать партизанам все тропинки для отступления. Он хочет взять этот остров в клещи.
Немцы идут по камышам, таща за собой легкие лодки. Хлюпает вода под ногами. Шуршит сухой камыш. И лиманы оживают.
Один за другим поднимаются гуси. «Летят белые цапли, рыжие чепуры, кряквы. Последней поднимается выпь.
Заслышав людей, она садится и, вытянув туловище, шею, голову и клюв в одну линию, становится похожей на отмерший пучок камыша. Но люди подходят все ближе и ближе, и выпь поднимается. Она летит мягким, бесшумным полетом, все время взмахивая крыльями. Отлетев далеко в сторону, опускается до самых верхушек камышей, внезапно складывает крылья и камнем падает вниз. И над камышами проносится ее тревожный крик, похожий на карканье.
Немцы подходят к острову. Их отделяет от него лишь узкая полоска воды. Берега густо заросли камышом. Только в одном месте желтеет песчаная отмель. Они решают разделиться на две группы: первая высадится на отмели, вторая обогнет остров.
Немцы спускают на воду лодки. Первая группа осторожно, держа автоматы наготове, выходит на песок.
Остров молчит.
Страшно итти в глубь острова: пугает тишина и тревожные крики выпи в камышах. Но надо итти. И группа автоматчиков, низко пригибаясь к земле, крадется дальше. С ними — предатель Максим.
За бугорком вырастает шалаш. Немцы ложатся и ждут. Они лежат десять, пятнадцать, двадцать минут — никого. Только выпь все кричит и кричит в камышах.
Первым поднимается ефрейтор, здоровый детина с «Железным крестом» на груди.
Осторожно отодвинув сплетенную из камыша дверь, он входит в шалаш.
Шалаш пуст. Но совсем недавно здесь были люди: на столе лежат нарезанные помидоры, куски сала, хлеб и стоит бутылка из-под водки; она наполовину пуста.
