— Вы хотите остаться анонимным? — растерянно спросила женщина.
— Я хочу, чтобы меня оставили в покое! — рявкнул Суви, расталкивая окружающих.
Они снова стали пробираться сквозь толпу, но вдруг Суви остановился возле одной палатки.
— Вот вы… — обратился он к мужчине за прилавком. — Почему тратите свое время?
— Я? — удивился мужчина в нелепом фиолетовом цилиндре. Он повернулся лицом к Суви и улыбнулся сначала ему, затем — Балдуру. В руке мужчина держал мороженое в вафельном рожке.
— МОРОЖЕНОЕ! — закричал Балдур. — Дай мне! Мне!
— Нет! — сказал Суви, и Балдур заорал как сумасшедший.
— ААААА!!! — Он упал на четвереньки и принялся кататься по земле. Стоявшие поблизости люди посмотрели на Балдура, затем на Суви и Мэйбел и поспешили отойти подальше, перешептываясь о чудаковатых обитателях Болтон-роуд.
— Нам двойную порцию! Только быстро! — проговорил Суви, когда появилось еще больше зевак.
— Тройную! — заорал Балдур, выпятив губу.
— Нет! — топнул ногой Суви. — Двойную!
— Тройную! — стонал Балдур.
— Двойную!
Мороженщик растерянно переводил взгляд с одного на другого, не зная, кого слушать. Балдуретта надула губки — ей бы хоть чуть-чуть.
— Тройную! — кричал Балдур.
— Нет! — упрямился Суви.
— ААААА!!! — сильнее заорал Балдур, набирая горсти земли и кидаясь ей в прохожих. Уклоняясь от кусков грязи, дуралеевцы возмущались распущенному поведению мальчугана и столь дурному воспитанию.
— Два тройных на двух рожках! — краснея от стыда, произнес наконец Суви.
— Хочу «Взлохмаченный Шоколад»! — приказал Балдур, отряхивая одежду.
— Приношу извинения, — ответил мороженщик. — Но на прошлой неделе произошел несчастный случай: вся партия «Взлохмаченного Шоколада» пропала.
— Тогда «Вонсвэй Ванильный», — надулся Балдур.
— Также не имеется, — пожал плечами мужчина.
— Жуть! — вскрикнул Балдур. — Тогда просто «Королевских Пуговок»!
— А вот этого у нас много! — произнес мужчина и положил по три шарика на два вафельных рожка. — Двадцать тураков, — сказал он Суви, протягивая порции Балдуру и Балдуретте.
— Двадцать? — задохнулся от негодования Суви. — Возмутительно! Полнейший абсурд!
— Двадцать тураков, пожалуйста, — настойчиво произнес мороженщик, не собираясь сдаваться. Заворчав, Суви достал из бумажника деньги и неохотно протянул мужчине. Тот пересчитал их, улыбнулся и кивнул.
— Приходите к нам снова! — крикнул он. Балдуретта хихикнула и лизнула мороженое.
— Вот почему я ненавижу Дуралеевские Ярмарки! — заворчал Суви. — Двадцать тураков! Жулики!
Он пулей помчался прочь от палатки, а Рози поймала за руку Брана.
— Подожди. — Она порылась в сумочке. — Бран, а ты какое мороженое будешь? Я угощаю.
От удивления Бран растерялся.
— Ни за что! — завопила Мэйбел. — Ему вредно! Весь этот сахар!
— Один шарик вряд ли навредит… — запротестовала Рози, ища деньги.
— Нет! Я сказала — нет! — И Мэйбел отправилась вслед за Суви, а Бран лишь пожал плечами.
— Я куплю тебе позже, обещаю, — сказала Рози.
Пожирая мороженое, Балдур злорадно улыбался, к его подбородку прилипли разноцветные драже.
Внезапно раздался громкий звук. Все обернулись и увидели марширующий оркестр — мужчины в белых костюмах и с трубами в руках. Раскрасневшиеся и пыхтящие, музыканты в унисон наигрывали оглушающие мелодии. Суви отпихнул семью к краю дорожки, когда оркестр проходил мимо, даже не взглянув в их сторону.
— Смотрите! — сказала Рози. — Наверное, сейчас появится мэр!
Так и случилось, хотя никто его не увидел. Из-за поворота появился слон с очень странным экипажем — ящиком под балдахином. Вокруг зверя прыгали акробаты, отчего бедняга дергался из стороны в сторону. Ящик закрывала плотная ткань, сквозь которую не было ничего видно. Но чтобы не вводить дуралеевцев в замешательство, сверху прикрепили табличку:
«В ЭТОМ ЯЩИКЕ — МЭР ДУРАЛЕЯ С ЖЕНОЙ.
ДЕРЖИТЕСЬ ПОДАЛЬШЕ И НЕ КОРМИТЕ СЛОНА».
Четырехногое чудище медленно прошествовало мимо, возвышаясь над толпой. За ним последовали мужчины в синих костюмах, держащие в руках тарелки и колокольчики. Бран встал на носки, чтобы лучше рассмотреть слона. Тот направился к просвету вдалеке, где собирался выступать мэр. Звуки парада постепенно стихли, и люди принялись оживленно обсуждать процессию.
