Она тоже.
Но тем не менее это случилось. И теперь у них будет ребенок.
Она стояла перед ним и ждала, когда он начнет на нее орать. Так же, как Курт, весь побагровев и тыча в нее пальцем, бросит ей в лицо: «Что ты собираешься с этим делать?» Скажет это жестко, тем же ледяным тоном, что и Курт.
— Мой? — машинально произнес Сэм. Он не покраснел, а покрылся мертвенной бледностью, которую не мог скрыть даже загар, полученный на каком-то очередном фешенебельном курорте. Но кричать он не стал, и это несколько ободрило ее. Правда, лишь на мгновение. Достаточно было взглянуть на него, чтобы понять: так может выглядеть только человек, у которого земля горит под ногами.
Жози понимала его состояние. Он приехал, чтобы решить вопрос с гостиницей и домашними животными, а тут на тебе!
— Да, — подтвердила она.
— Ты уверена?
Она снова вся напряглась. Сочувствие, прокравшееся в ее сердце, мгновенно улетучилось. Лицо у нее пошло красными пятнами.
— Да, уверена. Возможно, я и произвела на тебя впечатление девицы легкого поведения, но это не так.
— Я знаю, знаю, ты меня неправильно поняла, — заторопился он, потом вдруг прервал себя на полуслове, вздохнул и нервно провел рукой по коротким, выгоревшим на солнце волосам. — Черт, просто я в шоке. Прости.
Он не мог заставить себя посмотреть ей в глаза. Но не мог и удержаться, чтобы время от времени не кинуть украдкой взгляд на ее живот.
Жози приняла его скупые извинения. Взяла со стола еще две вазы и направилась к тележке. Она не собиралась стоять здесь и наблюдать, как он таращится на ее живот. Неприятно видеть, с каким трудом Сэм переваривает известие о своем отцовстве. Он переминался с ноги на ногу и откашливался, собираясь с духом, чтобы продолжить разговор.
— Так ты, это… Ну, в общем, ты собиралась мне об этом сказать?
Он задал вопрос спокойно, как если бы они мирно беседовали о пустяках. Однако она слышала в его голосе напряжение и понимала, каких усилий стоил ему небрежный тон.
Жози пожала плечами, тоже пытаясь сохранить самообладание.
— В конце концов, наверное, пришлось бы сказать.
— Пришлось бы? — Ну нет, с него довольно! Сэм больше не мог притворяться равнодушно-спокойным. — А ты не думала, что я обязан об этом знать?
— Честно говоря, нет.
Он смотрел на нее, разинув рот от удивления. Затем, словно спохватившись, закрыл рот, по-прежнему не сводя с нее глаз. Внутри у него что-то дрогнуло.
— То есть ты не хочешь этого ребенка?
Жози положила руки себе на живот, как бы защищая свое еще не родившееся дитя.
— Что за глупости?! Конечно, хочу!
Уж что-что, а это она знала наверняка. С шести лет она скиталась по разным домам и ни за что не допустит, чтобы подобное случилось с ее ребенком. Она родит его, будет заботиться о нем и любить его. Вот так.
— Дело не во мне, а в тебе. Я знала, что ты этому известию не обрадуешься, — откровенно заявила ему Жози.
В конце концов, он сам напросился. Захотел прямого, открытого разговора? Что ж, пожалуйста.
Сэм молчал.
Она понимающе кивнула, развернулась и, толкая перед собой тележку, пошла в столовую.
Мало что могло вывести Сэма Флетчера из себя.
Разве он не крупный предприниматель, который ведет дела по всему миру? Разве не ему удалось получить эксклюзивные права на производство и поставку мебели правителю одного небольшого азиатского государства, который даже во время переговоров с ним был окружен целой армией вооруженных до зубов телохранителей? Разве не он сумел сохранить внешнее спокойствие, когда невеста бросила его ради другого?
Ответ на все эти вопросы — да, да, да и еще раз да.
Но услышать, что женщина, про которую ты и думать забыл, ждет от тебя ребенка? Такое способно вывести из себя любого самого уравновешенного человека.
Сэм был не то что вне себя, он весь как-то потерялся.
Его первым импульсивным желанием было сказать этой Жози Нолан, что она спятила, что не мог он сделать внебрачного ребенка, что он не какой-нибудь там легкомысленный тип! Но Сэм тут же подавил в себе это желание. Ведь он почти не помнил, как именно все произошло, а это доказывает, насколько безответственно он вел себя в тот вечер.
